Тысяча Сынов: Воины Судьбы
Аурамагма, Хозяин Огня
- Звание на момент Ереси: капитан Восьмого Братства
- Оккультный статус: неизвестно, вероятно Старший Адепт
- Специализация: пиррид
- Основные источники: «Тысяча Сынов» Грэм Макнилл, «Ересь Хоруса, Том 7 – Пекло» Алан Блай, «Царства Хаоса: Заблудшие и Проклятые» Рик Пристли, Брайан Анселл
Терранец Малагор Аурамагма был одним из сильнейших воинов Культа Пирридов наравне с Калофисом. Ариман считал его заносчивым смутьяном и горделивым подстрекателем. Впрочем, Азек думал так обо всех пирридах. Между тем, Аурамагма всегда бился в первых рядах, он не ведал страха и сомнений, делая все, чтобы выполнить приказ примарха. В легионе его знали как великолепного воина и умелого лидера.
Когда Ариман отбирал легионеров для сопровождения Магнуса на Никее, Аурамагма в шутку предложил выбить каждому из них правый глаз, чтобы у присутствующих не было сомнений – чьи это сыновья. По воспоминаниям Аримана, никто не засмеялся тогда. Грубый юмор Аурамагмы вообще мало кого заставлял искренне улыбаться, что совсем не мешало Малагору продолжать шутить и «всегда ходить с лицом победителя».
По всей видимости, Аурамагма не особенно заботился о том, как его видят другие. Он просто делал то, ради чего был создан. А именно – повергал врагов Императора в пучину адского пламени. Когда Малагор ощущал гнев, с его пальцев сыпались искры. Он обладал невероятной властью над огнем, и мог выплескивать на противника струи жидкого пламени, которые плавили керамитовые доспехи так, будто они были сделаны из воска.
Пика своего психического потенциала Аурамагма достиг во время Сожжения Просперо, когда его огненные атаки раз за разом заставляли Волков отступать. В конце он бился спина к спине вместе с Хатхором Маатом, а затем вместе с Фозисом Т’Каром попытался остановить прорыв Русса и Вальдора. Оба они – Аурамагма и Т’Кар – не заметили, как подверглись Перерождению Плоти из-за психической волны от смерти Фаэля Торона. Аурамагма без колебаний атаковал Шестого примарха, и это стало последним, что он сделал в своей жизни:
Фозис Т’Кар увидел, как Аурамагма, охваченный жарким сиянием, встал перед Королем Волков и послал в него шквал энергии эфира. Он торжествующе заревел, когда заряд достиг Лемана Русса, и пламя окутало ледяную броню примарха. Прогремевший взрыв мог сравниться только со вспышкой сверхновой звезды. Русс даже не дрогнул, зато для Аурамагмы последствия были столь же невероятными, сколь и ужасными.
Колоссальная энергия Малагора отразилась от доспехов примарха, как свет отражается от зеркала, и злобная сила эфира обрушилась на своего творца, исторгнув из его глотки отчаянный вопль. Эфир поглощал его сущность, и крик Аурамагмы был полон такой муки, что все, кто его слышал, исполнились жалости, ибо колдовской огонь поглощал саму его сущность. Он превратился в пылающий костер и бросился в толпу, но Космические Волки, не желая приближаться к проклятой душе, мгновенно расступились перед ним.
Многие тогда решили, что пиррид погиб, но это не так. Хотя Аурамагмы не было в списках тех, кого Магнус переместил на Планету Чернокнижников, спустя тысячи лет в Империум явился Чемпион Хаоса, подданный Тзинча, великий пирокинетик. В нем узнали Малагора Аурамагму, чья власть над огнем вышла на немыслимый уровень. Известно, что он несколько раз должен был умереть, но вновь и вновь побеждал смерть. Так что вполне возможно, мы его еще увидим.
Менкаура, Обреченный Провидец
- Звание и статус на момент Ереси: неизвестно
- Оккультный статус: неизвестно, вероятно Старший Адепт
- Специализация: корвид
- Основные источники: «Алый Король» Грэм Макнилл, «Солнечная война» Джон Фрэнч, «Ярость Магнуса» Грэм Макнилл, «Ариман: Изгнанник» Джон Фрэнч, «Ариман: Оракул-мертвец» Джон Фрэнч
Мы ничего не знаем о происхождении Менкауры и его боевом пути до Ереси Хоруса. Известно, что он обучался у Аматэрасу и Фанека, которые прошли возвышение под дланью Алого Короля, причем Фанек некоторое время был Магистром Культа Корвидов (видимо, между Амоном и Ариманом).
Менкаура длительное время был приближенным Азека и сражался за Тизку во время Сожжения Просперо, а потом был перемещен на Планету Чернокнижников. Там Менкаура присоединился к Кабалу Аримана в поисках осколков Магнуса.
Менкаура был истинным корвидом, он тонко ощущал эфир, обладал развитой интуицией. При этом воин представлял собой эталон фанатичного исследователя-авантюриста, который искренне восхищается крупицами древних или запретных знаний, даже если речь шла о колдовских гримуарах или ксеносских ритуалах.
Менкаура был знатоком алхимии и церемониальной магии, он знал все об оккультном прошлом Старой Земли. Также воин обладал уникальной способностью к психометрии – умел «считывать» образы людей с предметов, которыми они владели. Более того – он мог буквально переживать отдельные фрагменты жизни тех, с кем его уникальный дар позволял установить связь. Менкаура воспринимал мысли, эмоции и намерения объекта.
Тем не менее, в легионе он был известен в первую очередь как воин, способный виртуозно предугадывать действия противника и эффективно пресекать их. Именно за это он получил прозвище Провидец Битвы. Увы, но дар корвидов не всегда срабатывал безупречно, поэтому на «Торкветуме» Менкаура был серьезно ранен в битве с ёкаями. Однако именно его провидение позволило Кабалу одолеть врагов, захватить Железный Оккулус и покинуть «Торкветум».
Менкаура в какой-то момент провидел свое будущее, и сначала Ариман подумал, что его брат говорит о Перерождении Плоти. Лишь спустя тысячелетия он поймет, что Менкаура имел ввиду совсем другую «судьбу, при которой смерть предпочтительнее жизни».
Во время атаки на Камити Сону Менкаура пошел на жертву ради братьев – он удерживал голову титана класса «Гончая», пока от нее по железно цепи Кабал Аримана не перебрался на «Разбойник». Провидец Битвы сказал Ариману, что так должно быть и его путь завершается. Однако же Менкаура солгал. Он знал, что выживет и попадет в плен к Прому и Бьярки. Когда Волки начали пытать Сына Магнуса, Дион удивился его эмоциям:
Колдун не чувствовал ненависти к врагам, только досаду наставника, ученик которого никак не ухватит вроде бы очевидную концепцию.
В разговоре с Дионом и Бёдваром Менкаура раскрывает им правду о том, что сущность Алого Короля была расколота. Дальше корвид рассказал то, чего не поведал Ариману (хотя у того проскальзывали некоторые сомнения относительно мотивов брата). Оказывается, Менкаура провидел, что если Ариман добьется успеха и соберет все известные осколки Магнуса, Алый Король навсегда перестанет быть собой, он выберет сторону Луперкаля и погрузит галактику в хаос. Корвид сдался Диону Прому и Волкам, чтобы помочь им остановить Аримана:
Тот, кто видит будущее, обретает силу поменять его.
И Менкауре едва это не удалось. На Агхору, когда Пром и Волки во главе с Бёдваром Бьярки не смогли одолеть осколок Магнуса-воина, к частице примарха вышел корвид. Он использовал заклинание из «Malus Codicium» (гримуара, который упоминается в странствиях Эйзенхорна), чтобы сковать осколок примарха и поместить его в тело Лемюэля Гамона, бывшего практика Аримана. Что интересно, в этом эпизоде Магнус называет Менкауру Слепым Оракулом, предвосхищая то, что произойдет с воином дальше.
В то время как Аримана вел Афоргомон, группу Прома и Бёдвара направлял Менкаура. В какой-то момент между ним и Бёдваром Бьярки происходит великолепный диалог, который многое говорит нам о корвиде:
– Ты прав, – сказал Менкаура, обильно сплюнув кровью на кафельный пол. – Я в самом деле опасен. Гораздо опаснее, чем ты способен вообразить, и при этом я – из наименее воинственных адептов. Только подумай, насколько опасным мог бы оказаться наш полный легион, если бы решительно выступил против Хоруса плечом к плечу с твоими братьями!
Чайя заметила, что убийственный гнев в глазах Бёдвара немного ослаб. Не окончательно потух, вовсе нет, но расстрел на месте провидцу уже не грозил.
– Мне бы хотелось, чтобы вышло так, но вюрд определил по-другому, – произнес фенрисиец. – По его воле мы стали врагами, и поэтому я направляю пистолет тебе в лицо.
– Интересно, могло ли все сложиться иначе? – спросил Менкаура.
– Есть то, чего нам познать не дано, – буркнул рунный жрец.
– Нам дано познать все.
Менкаура был самоуверен, как и его примарх, но не столь горделив и гораздо более хладнокровен. При этом он не сомневался, что время и упорство – достаточные инструменты для того, чтобы добиться любой цели, даже невозможной. Знания для него были важны, но не важнее истины. Истины, которую он обретал благодаря своему дару. На всем протяжении истории Менкауры этот дар ни разу не подвел воина, но похоже, что ему пришлось в итоге заплатить жестокую цену.
На Никее он потерялся в колдовском лабиринте и едва не сошел с ума. Менкаура вырвал себе глаза и Ариман, увидев его, подумал, что не хочет знать о тех ужасах, которые явились его брату. Азек понял, что это Менкаура привел Прома и Волков на Никею, однако Кабал не отрекся от заблудшего корвида.
В конце концов Ариман исполнил свою миссию, он собрал все известные на тот момент осколки Магнуса, кроме осколка с Терры. Знал ли Менкаура, что все сложится именно так? Действительно ли он предал братьев и отца? Думаю, все сложнее. Ведь он все воспринимал с удивительным спокойствием и Азек принял его обратно, видимо – потому что догадывался об истинных мотивах брата. Либо же Менкаура был обманут Тзинчем, и Ариман это понял.
Так или иначе, Менкаура вновь появляется подле Аримана и Магнуса уже во время событий Осады. Каким-то образом он восстановил свои глаза (вероятно, благодаря помощи павонидов). Воин входит в группу, которую примарх берет с собой, проникая во дворец. Во время их путешествия есть показательный момент – Менкаура раньше всех, даже раньше Магнуса, провидит падение фосфексных бомб на Великую Обсерваторию. Это значит, что он действительно обладал феноменальным даром предвидения. При этом никто, кроме примарха, не мог проникнуть в разум Менкауры, даже Ариман. Алый король видел, что его сын не уверен в том, правильную ли сторону он выбрал.
Во время битвы у Золотого Трона Менкаура сошелся в поединке со Свафниром Раквульфом и убил его. Однако воин Тысячи Сынов тоже получил серьезные раны и не вернулся бы в строй без помощи павонидов. Тем не менее, мы можем справедливо предположить, что не будь телэфирных оберегов Дворца, Раквульф не смог бы даже подойти к Менкауре.
Любопытно, что во время этих событий Магнус точно знает, что случится с Менкаурой:
Он видел лишь бесконечные мучения в грядущем и море парящих глаз.
Так и произошло. Менкаура пережил Осаду и вернулся на Планету Чернокнижников. Он не участвовал в Рубрике, но она подействовала на него – пси-потенциал воина вырос, однако он вновь потерял зрение. По всей видимости, после этого Менкаура покинул Планету Чернокнижников. К тому моменту, когда Ариман после убийства Толбека разыскивает Амона, Менкаура уже известен в Оке Ужаса под другим именем. Его зовут Оракул Многих Очей, и выглядит он так:
Оракул завис перед Ариманом, разведя руки в стороны, ладонями кверху. Он был облачен в доспехи, которые когда-то принадлежали космическому десантнику, но давным-давно стали чем-то иным. Броня была текучей, словно ртуть. Ариман видел в ее подергивающейся поверхности отражения несуществующих здесь вещей: закутанные фигуры, умирающие солнца, тянущиеся руки. Вокруг трепетали многослойные одеяния, постоянно меняя свой цвет. Гладкий бронзовый шлем, без щелей для глаз, рта и носа, полностью закрывал его лицо. На удалении от оракула, словно планеты вокруг солнца, парили небольшие белые и синие сферы. Ариман пристальнее посмотрел на одну из них и увидел, как в ответ на него взирает синяя радужка и черный зрачок.
Мы точно не знаем, что именно сделал Менкаура, с кем и какую сделку он заключил. Однако слова Аримана из этого эпизода намекают нам, что бывший Провидец Битвы отдал свою душу в обмен на то, чтобы стать демоническим оракулом. Азек просит у Менкауры прощения за то, что сделал с ним. Но для провидца это ничего не значит. Ведь в его мире теперь есть только «бесконечные мучения и море парящих глаз».
Позже Ариман во второй раз посетил Менкауру вместе с Астреосом, Санахтом и Ктесиасом. Но к этому моменту тело Слепого Оракула было захвачено демоном Нургла, которого называли Владыка Личинок, Властитель Чумной Ямы, Седьмой Кровопийца Скорби, Вороний Червь. Однако демон ошибался, полагая, что полностью сломил Менкауру. Провидец сумел сохранить часть себя и попытался предупредить братьев о ловушке. Позже он потерял свою сущность, но каким-то образом пришел к Ктесиасу и раскрыл ему истинные мотивы Аримана. После этого дух Малагора навсегда растворился в варпе.
Образ Менкауры получился спорным и трагичным. Во время Ереси он не понимал, кому в действительности предан – Ариману, Магнусу, братьям или Человечеству. Поэтому метался, но в итоге все равно вернулся в свой легион, хотя сомнения не покинули его. Вероятно, именно поэтому он обменял душу на всезнание. Чтобы покончить, наконец, со всеми двусмысленностями, лишить себя последнего выбора. Помогло ли это ему? Сложно сказать. Но мы можем быть уверены, что в нем до конца жила частица настоящего Менкауры, прославленного корвида, Провидца Битвы, который в финале своего пути смог выбрать сторону по собственной воле. И он выбрал братство.
Санахт, Клинок Рока
- Звание на момент Ереси: неизвестно
- Оккультный статус в легионе: неизвестно, вероятно Старший Адепт
- Специализация: атенеец
- Основные источники: «Алый Король» Грэм Макнилл, «Люций: Вечный клинок» Грэм Макнилл, «Ариман: Колдун» Джон Фрэнч, «Ариман: Оракул-мертвец» Джон Фрэнч
Нам ничего не известно о Санахте до Ереси Хоруса. Он не был одним из старших офицеров в легионе, но, по всей видимости, являлся ветераном, возможно даже терранцем. Санахт был одним из немногих, а возможно и единственным, кто освоил практики фехтования Старой Земли. Он считался лучшим мечником Пятнадцатого легиона.
Мы не знаем, участвовал ли Санахт в Битве за Тизку. Тот факт, что позже он оказался на Планете Чернокнижников, не может этого гарантировать, так как туда потом прибыли многие корабли Пятнадцатого, ранее отосланные Магнусом с Просперо. На новом мире легиона Санахт возвел себе башню из жемчуга и слоновой кости в центре кристаллического леса, наполненного блуждающими огнями. Этот лес приглушал способности атенейцев, именно поэтому Санахт построил себе убежище в его сердце. Длительное время воин не покидал свою обитель. Он отстранился от отца и братьев.
Все изменилось, когда после Ийдриса Люций решил доказать себе, что он – лучший мечник среди Астартес. А мотиватором стало то, что Никона Шарроукин из Гвардии Ворона убил его во время вознесения Фулгрима, причем без всякого наслаждения победой. Тогда Люций вспомнил, как однажды Хатхор Маат рассказывал о Санахте. Маат говорил о мечнике, которого невозможно превзойти и он настолько хорош, что даже самые одаренные корвиды не видели поражения Санахта ни в одном будущем из бесконечного множества вероятностей.
Люций бросил свой легион и прибыл на Планету Чернокнижников, он нашел башню Санахта, перед которой располагалось огороженное пространство для поединков. Атенеец вышел к Сыну Фулгрима и мгновенно прочел его мысли. Санатх видел, что поражение от Шарроукина глубоко ранило Люция, поэтому он хотел сразиться с кем-то столь же искусным, но кто в отличие от Никоны получал наслаждение от своих побед.
Вечный понял, что перед ним великий воин, по одному его оружию. Санахт бился двумя уникальными изогнутыми клинками с крюками на конце. Навершие черного клинка имело форму головы шакала, а навершие белого – головы сокола. Разумеется, это отсылка к древнеегипетским богам-антагонистам – Гору и Сету, хотя они не всегда были противниками.
Люций атакует без предупреждения и вкладывает в атаки все свое мастерство, но не может коснуться оппонента. Во время схватки они разговаривают, и Санахт откровенно веселится, подначивая Люция:
– Ты страстно сражаешься, но я знаю, какой будет каждая твоя следующая атака, еще до того, как ты ее проводишь.
– Ты всерьез пытаешься дать мне совет по технике?
Санахт уклонился от направленного в горло выпада.
– Я ученый в области боевых наук. Мой долг – передавать свои знания другим, с помощью демонстрации.
– Спасибо, но мне твоя помощь не нужна.
– Ты возмутительно неправ.
В этом заключалась главная ошибка Санахта. Пока Люций бился в привычной манере – страстно, яростно и фанатично – Сын Магнуса легко читал его мысли и мог одолеть в любой момент. Но когда Вечного обуял бесконтрольный гнев, его разум стал нечитаем для атенейца. Люций выбил клинки из рук Санахта и нанес смертельный удар в горло. Но его меч не достиг цели. Клинок остановил кинетический щит, возведенный Ариманом.
Санахт и Люций еще сразятся, но это будет позже. Тогда на Планете Чернокнижников Ариман сумел завербовать обоих в свой Кабал. Точнее, он завербовал Санахта, Люций пошел следом от нечего делать, лелея мысль о еще одном поединке (ведь он должен был убить Санахта, но ему помешали, а убивать исподтишка Вечному не позволяла воинская честь).
Пока Кабал искал Осколки Магнуса, Санахт и Люций не раз бились спина к спине. Например, на «Торкветуме». В эпизоде, когда ёкаи едва не уничтожили Кабал Аримана, Санахт спросил у мечника из Детей Императора, сбылась ли его мечта, нашел ли он противника, которого не сможет победить. Сражаясь против роботов с демоническими сердцами, Люций лишь рассмеялся, заявив, что здесь он не умрет. Атенеец почувствовал абсолютную уверенность в этих словах и впервые задумался о том, почему Сын Фулгрима бросается в битву так, будто точно знает, когда погибнет. При этом Санахт почувствовал, что над воином довлеет проклятье, от которого ему не избавиться.
Позже Люций и Санахт вновь сразились, уже в кристаллическом лесу. В этот раз они оказались равны в мастерстве, оба многому научились после первого поединка. Люций понял, что может сбивать атенейца с толку, раскрывая перед ним свое сознание и намеренно наполняя его бесконтрольными мыслями. Санахт же перестал недооценивать мечника и сумел подобрать ключи к его кошмарному сознанию. Тем не менее, поединок закончился тем, что оба потенциально могли нанести друг другу смертельный удар.
Любопытно, что после этой схватки Люций говорит «один-один». Не вполне понятно, учитывает ли он предыдущий поединок, прерванный Ариманом. Судя по всему, не учитывает.
Во время сражения в Камити Соне Санахта едва не убил Космический Волк Балегюр, но Люций спас его, сразив Сына Русса. Позже на мостике «Озирис-Пантеи» Вечный и атенеец сошлись в третий раз и Санахт выиграл без каких-либо двусмысленностей. Они сражались до первой крови, нанесенной мечом, и Сын Магнуса рассек лицо оппонента от виска до подбородка.
Кстати, тут стоит отметить, что и Санахт и Никона Шарроукин победили Люция невполне честно. На этот счет в «Алом Короле» Макнилла говорится, что Санахту удалось взять верх только благодаря искусству атанейцев, тогда как Никона тоже обладал неким даром, выходившим за пределы способностей обычных фехтовальщиков. Там же указано, что в скорости и чистом мастерстве никто не мог сравниться с Люцием.
Санахт пережил Ересь и присоединился к Ариману, когда тот составлял заклинание Рубрики. С того момента, как Азек спас мечника от клинка Люция на Планете Чернокнижников, тот был беззаветно предан бывшему Главному библиарию Тысячи Сынов. Хотя, учитывая дальнейшие события, особенно две последующие дуэли с Люцием, я могу предположить, что во время первого поединка Санахт на самом деле хотел умереть. Однако Ариман бесцеремонно вторгся в его судьбу и предложил выбор (кстати, Азек не раз упоминал о том, что не зря завербовал мечника).
В дальнейшем Санахт веками служил Азеку, беспрекословно выполняя все его приказы. Например, когда Азек во второй раз посетил Менкауру и попал в ловушку Владыки Личинок, Санахт встал между братом и порождениями варпа, намереваясь до последнего защищать колдуна. Но последующие события все изменили.
В попытке провести Вторую Рубрику Ариман становился все более фанатичным и безжалостным, в том числе – к остаткам собственного легиона. Вероятно, это началось с того, как он использовал Ктесиаса, который должен был пленить Менкауру, но вместо этого пленил Владыку Личинок. Позже Ариман неоднократно показывал своими действиями, что готов пожертвовать любым из своих братьев, чтобы достичь цели. В итоге, Санахт понял, что следует уже не за тем человеком, который некогда спас его.
Мечник вступил в сговор с Игнисом, чтобы убить Аримана. Их план достиг своей кульминации на Аполлонии, где находился последний известный Осколок Магнуса. Когда парии погасили варп для Аримана и Санахта, мечник бросил Азеку один из своих клинков. Он никогда не рискнул бы биться с Ариманом, не будь тот отрезан от варпа, что это было бы самоубийством. Но когда они оба лишились своих даров, уже колдун потерял все шансы.
Во время этого боя, который, разумеется, больше походил на избиение, Санахт признался, что никогда не верил в Рубрику, но верил в Аримана. Азек тоже раскрыл правду – он знал о предательстве, на самом деле Игнис служил ему и должен был выявлять ненадежных воинов. Таким образом Санахта на Аполлонию, в это самое место, привел план Аримана. Когда мечник понял, что это правда, он бросился в атаку с намереньем убить брата, но ему помешало появление Серых Рыцарей, которые расстреляли Санахта в спину.
Финал истории атенейца не менее трагичен, чем финал истории Менкауры. Его, едва живого, Ариман использовал, чтобы поселить в теле Сына Магнуса последний осколок примарха, Атенея. При этом душу самого Санахта Азек принес в жертву, уничтожив ее в колдовском огне, чтобы освободить сосуд для другой сущности.
Но для остальных воинов Аримана Санахт погиб героем, потому что Азек с Игнисом условились, что преподнесут его гибель как добровольную жертву. И тот факт, что кроме этих двоих никто не знал правды и никогда не узнал ее, делает образ Санахта еще трагичнее. Ведь он понял, что Ариман, его бывший брат и друг, превращается в безжалостное чудовище. Насколько мечник был далек от истины? Неважно. Для него – уже неважно.
Балек Утизаар, Преданный Сын
- Звание на момент Ереси: капитан Пятого Братства
- Оккультный статус в легионе: неизвестно, вероятно Младший или Старший Адепт
- Специализация: атенеец
- Основные источники: «Тысяча Сынов» Грэм Макнилл
Утизаар был просперианцем и одаренным атенейцем. Внимательный и дисциплинированный, он тонко чувствовал течения эфира, мог читать мысли практически любого из своих братьев, даже если те пытались сохранить их в тайне. Он стал капитаном Пятого Братства после того, как погиб Апофис, занимавший эту должность до него.
Именно Утизаар впервые заговорил о том, что искусства корвидов и атенейцев имеют больше общего, чем может показаться. В одной из бесед он сказал Ариману:
Я читаю то, что люди думают сейчас. А ты читаешь то, что они будут делать в будущем. Вся разница лишь во временном промежутке.
Азек признал, что в этом есть зерно истины. Ариман часто прислушивался к Утизаару, уважительно относился к нему, восхищался его стойкостью. Атенеец обладал несгибаемой волей и исключительно сильным даром. Балек был искренним и преданным, легион для него всегда стоял на первом месте.
Утизаар спас Аримана на Агхору, когда тот подвергся психической атаке отравленных варпом эльдарских Титанов. В тот момент Азек, по всей видимости, едва не подвергся Перерождению Плоти. Утизаар понял это и защитил брата от губительного влияния Хаоса. Ариман даже не поблагодарил атенейца и в дальнейшем стыдился этого эпизода, в котором проявил слабость.
Затем мы встречаем Утизаара уже на Гелиосе (он же Сорокопут), где почти все атенейцы из Пятого братства погибли от психического крика Лемана Русса. Хотя этот факт нам известен только со слов Балека. Он точно определил источник как примарха Космических Волков и не мог ошибиться, потому что в прошлом уже сражался вместе с Шестым легионом. Кроме того, с подобным эффектом мы сталкиваемся еще в сольнике Русса. Так или иначе, на Гелиосе Утизаар командовал Сехметом, Тайными Скарабеями, терминаторской элитой Пятнадцатого.
После того, как Магнус узнал о грядущем предательстве Луперкаля, Балек Утизаар изменился. Из-за эмпатической связи с примархом, которая усиливалась благодаря телепатическому дару атенейца, воин ощущал боль отца. Но при этом он не был примархом, поэтому вся чудовищность момента давил на него даже сильнее, чем на Алого Короля. Он рыдал, не стесняясь своих слез.
Позже Балек помогал Магнусу в ритуале, который позволил Циклопу явиться к умирающему на Давине Хорусу. Когда Алому Королю не удалось повлиять на решение Луперкаля, он попытался предупредить Императора, при этом первым о необходимости такого предупреждения высказался именно Балек.
После возвращения эфирного тела Магнуса на Просперо, Утизаар снова первым оказался рядом. Он вошел в покои отца вместе с отрядом Тайных Скарабеев, отреагировав на грохот и психическую волну, сопровождавшую прибытие Магнуса. Примарх пытался остановить капитана, но не сумел сдержать своих эмоций и Утизаар узнал обо всем, что произошло на Терре. Он узнал, что его отец пробил брешь в Паутине, повредил Золотой Трон и навеки похоронил мечту Императора.
Балек Утизаар тут же начал раздавать приказы Тайным Скарабеям. Он намеревался мобилизовать легион и Гвардию Шпилей. Капитан мгновенно понял, что будет дальше и принял решение готовить Пятнадцатый к битве. Однако Магнус придерживался иного мнения. Поэтому он лишил жизни своего верного сына и его приближенных воинов, чтобы сохранить произошедшее в тайне.
О мотивах Алого Короля в тот момент мы уже неоднократно говорили (например, в стриме про Магнуса). Поэтому сейчас сосредоточимся на Утизааре. Чем-то он напомнил мне Арвиду. Вероятно, своей прямотой, искренностью, верностью легиону. Балек воплощал все лучшее, что было в Тысяче Сынов. В нем не нашлось заносчивости Маата, высокомерия Аримана, бунтарства Ревюэля. Он предстает перед нами идеалом воина-колдуна, сотворенного, чтобы нести свет просвещения во тьму галактики. Но судьба решила иначе. Магнус решил иначе.
Фаэль Торон, Вестник Погибели
- Звание на момент Ереси: капитан Седьмого Братства
- Оккультный статус в легионе: неизвестно, вероятно Старший Адепт
- Специализация: раптор
- Основные источники: «Тысяча Сынов» Грэм Макнилл, «Ересь Хоруса, Том 7 – Пекло» Алан Блай
О Тороне мы знаем гораздо меньше, чем о тех воинах, которых рассмотрели выше. Предположительно, по происхождению он был просперианцем. О его оккультном статусе нигде не говорится, однако он был капитаном и членом Песеджета, поэтому явно входил во Внутренний Орден, то есть как минимум являлся Младшим Адептом. Но я предполагаю, что он был Старшим Адептом, потому что во время Битвы за Тизку… ну, до этого мы еще дойдем.
Фаэль Торон гораздо меньше воевал вместе со своим примархом и другими капитанами, потому что его почетной обязанностью было отбирать новобранцев на Просперо, следить за процессом генетического вознесения и давать неофитам первые наставления. Это значит, что Фаэль также являлся членом Ордена Шакала, потому что именно эта организация отвечала за рекрутский набор в Пятнадцатом легионе.
Торона мы впервые встречаем в тот момент, когда Магнус узнает о грядущем предательстве Магистра Войны. Фаэль, будучи раптором, не лучшим образом контролирует свои эмоции, особенно – свой гнев. Поэтому когда примарх рассказывает о своем прозрении, Торон непроизвольно сжимает кулаки и каменные плитки вокруг него начинают трескаться.
Торон участвовал в последующем ритуале на одной из ключевых позиций, как и другие члены Песеджета. Однако он знал о ритуале гораздо меньше, чем его братья. Причина в том, что, как я уже сказал, Фаэль относительно редко воевал со своим легионом, поэтому ему не были известны многие практики, которым Ариман и остальные обучались во время Великого крестового похода, исследуя осколки древних культов на приведенных к Согласию мирах.
Однако во время Битвы за Тизку Фаэль Торон доказал, что не зря являлся наставником рекрутов. В первые часы, когда Тысяча Сынов столкнулась в прямом бою с Волками, Кустодиями и Сестрами Безмолвия, только Седьмое Братство Торона не отступило. Их атаковали трижды превосходящими силами со стороны порта и трижды Фаэль отбрасывал врагов, усеяв мостовую сотнями тел в серой и золотой броне.
При этом он не использовал психические способности и не позволял делать это своим воинам. Другие Братства уже вовсю применяли псайкану, а Дтоа, тутеларий Торона, кипел от негодования, что его силу сдерживают. Торон в той битве наглядно показал, что Пятнадцатый умеет сражаться болтерами и клинками не хуже, чем любой другой легион.
Но когда Волки послали в битву своих дредноутов, у Фаэля не осталось выбора. Он был в меньшинстве, его атаковали со всех сторон, поэтому Торон разрешил рапторам использовать свои силы. И едва он сам позволил мощи Великого Океана влиться в себя, на клеточном уровне начались ужасные изменения, которых воин пока не ощущал.
Седьмое Братство смогло сдержать Волков. Фаэль Торон вознесся над полем боя и в одиночку сразил бессчетное множество противников. Он движением мысли разбрасывал тяжелые танки и казалось, что его невозможно остановить. Но здесь Торон ошибся. Ошибся в том, что, обуянный мощью эфира, не сумел верно оценить обстановку. Он полагал, что Пятнадцатый легион тотально проигрывает, но если бы капитан взглянул на другой участок фронта, то увидел бы, что возле храма-аркологии Культа Пирридов титан «Канис Вертекс» уже меняет исход битвы.
Однако Фаэль Торон не знал о том, что положение его легиона не столь плачевно. Поэтому он перестал контролировать свои силы и Дтоа, его тутеларий, взял тело Фаэля под контроль. Торон перестал существовать во взрыве психической сверхновой, которая мгновенно превратила в ничто сотни Волков и десятки Сынов Магнуса. На узком участке фронта это событие изменило расклад в пользу Пятнадцатого, но в масштабе всего сражения предрекло смерть легиона.
Психическая волна от взорвавшегося Торона дестабилизировала «Канис Вертекс» и титан пал. Одновременно эта волна заставила многих воинов Тысячи Сынов поддаться Перерождению Плоти, включая Фозиса Т’Кара и Аурамагму. Фактически это был переломный момент битвы и мы по праву можем назвать Фаэля творцом погибели Пятнадцатого. Хотя едва ли это было в полной мере его решение. Скорее он был марионеткой. Как Магнус, Русс и многие другие. Поэтому, возможно, мы не вправе винить Магистра Рапторов. Или вправе. Полагаю, это вопрос такого же плана, как и вопрос, можем ли мы винить в произошедшем Магнуса или Волчьего Короля.
Калофис, Огненный Ад
- Звание на момент Ереси: капитан Шестого Братства
- Оккультный статус в легионе: неизвестно, вероятно Старший Адепт
- Специализация: пиррид
- Основные источники: «Тысяча Сынов» Грэм Макнилл, «Ересь Хоруса, Том 7 – Пекло» Алан Блай
Калофис был Магистром Храма Пирридов, именно поэтому я предполагаю, что его оккультный чин – Старший Адепт. Он был известен как умелый воин, искушенный псайкер и великолепный оратор. Для Калофиса боевое братство всегда играло первостепенную роль, именно ему принадлежала идея увековечить имя уничтоженного Легио Асторум, восстановив остов титана «Канис Вертекс» и разместив его в Храме Культа Пирридов.
При этом Калофис, как истинный пиррид, был прирожденным разрушителем. Он не был жесток, но искренне восхищался и даже наслаждался процессом уничтожения врага. В настоящий восторг его приводили колоссальные боевые машины вроде титанов, причем не имело значения, кому эти машины принадлежат – Империуму или его врагам. При этом Калофис был довольно задирист, как тот же Аурамагма и другие пирриды.
При этом капитан Шестого Братства был недоверчив и осмотрителен, хотя и не особенно дальновиден. Например, он не доверял людям Агхору, чувствуя, что они что-то скрывают. И в то же время Калофис был абсолютно уверен, что ксеносские титаны, охраняющие Гору, уже никогда не пойдут в бой. В первом он не ошибся, во втором – ошибся полностью.
Калофис обладал довольно интересным чувством юмора. Вот фрагмент его разговора с Ятири, лидером Агхору:
– Мы унаследовали мир элохим, и их падение служит нам предостережением против высокомерия и самовлюбленности. Маски – это лишь способ избежать их судьбы.
Калофис на мгновение задумался.
– Вы снимаете их хотя бы иногда? – спросил он.
– Только во время купания.
– А во время совокупления?
Ятири покачал головой:
– Об этом не принято говорить, но ты не агхору, и я отвечу. Нет, не снимаем, поскольку радости плоти были одним из тяжелейших грехов элохим.
– Вот почему вас так мало в этом мире, – сказал Калофис.
Вообще, образ Калофиса интереснее, чем может показаться на первый взгляд, хотя ему в «Тысяче Сынов» Макнилла уделено совсем немного места. Он постоянно сдерживает свой гнев, как какой-нибудь Пожиратель Миров или Кровавый Ангел. Пиррид готов в любое мгновение броситься в самое сердце битвы и только там он находит покой. Однако же Макнилл неоднократно показывает нам, как поднявшийся до восьмого Исчисления капитан в последний момент берет свою ярость под контроль воли и тут же остывает. За этой его внутренней борьбой любопытно наблюдать.
Объединяясь со своим тутеларием по имени Сиода, Калофис мог превращать в пепел вражеские армии, его власть над колдовским пламенем была феноменальной. Он превосходил по способностям Аурамагму и любого другого пиррида, что закономерно, раз он был Магистром Храма. Даже Ариман удивлялся силе Калофиса, аура которого так лучилась энергией, что усиливала других пирридов, находившихся рядом с капитаном.
Когда на Агхору пробудились порченные титаны, Калофис первым выпустил на волю всю свою мощь, а затем вместе с Хатхором Маатом они сумели сразить одну из жутких машин.
В следующий раз мы видим Калофиса на Гелиосе. Там он командует отрядами Разрушителей Пятнадцатого легиона и управляет манипулой из девяти уникальных автоматонов, называемых катафрактиями. Эти автоматоны обладали невероятным боевым потенциалом, в каждом находился пси-резонансный кристалл, который позволял Магистру Храма пирридов контролировать механизмы в каждой мелочи. Такого уровня слияния с машиной не могли достичь даже самые искушенные адепты Легио Кибернетика.
Однако, несмотря на явную тягу к разрушению, Калофис был довольно гуманен и умел ценить человеческую жизнь. К примеру, на Просперо он самоотверженно защищал Камиллу Шивани от психонойенов.
Перед началом Битвы за Тизку Калофис без лишних разговоров присоединился к Ариману, хотя Магнус был против того, чтобы сразиться с Обвинительным Воинством. Понимая, что Волки и Кустодии – это противники, с которыми Тысяче Сынов придется довести свои возможности до предела, Калофис не пошел в бой лично. Вместо этого он провел уникальный ритуал в Храме Пирридов и слился с духом «Канис Вертекс», который все еще тлел в остове древней машины.
Я подробно рассказывал об этом эпизоде на стриме про Сожжение Просперо. Если кратко, то «Канис Вертекс», возрожденный Калофисом, оказался чудовищно силен. Он в одиночку отбросил атакующие порядки Волков и Кустодиев, и полностью блокировал силы Безмолвного Сестринства. Все псайкеры, что сражались подле титана, вновь могли использовать Великий Океан. «Канис Вертекс» имел все шансы в одиночку изменить ход битвы, и он это успешно делал, пока психическая волна от гибели Фаэля Торона не настигла его.
Что интересно, во время этого боя Сиода, тутеларий Калофиса, был переплетен с машинным духом титана по воле пиррида. Он несколько раз пытался вырваться, освободиться и даже взять машину под контроль, но Калофис без лишних трудностей одергивал своего Хранителя и тот злился, но подчинялся. Однако смерть Торона уничтожила огненные щиты титана и пси-резонансные кристаллы в его корпусе. Ошеломленный Калофис потерял контроль над машиной и его перехватил Сиода. Однако прошло еще несколько мгновений и «Канис Вертекс» перестал существовать. А вместе с ним перестали существовать Магистр Храма Пирридов и его тутеларий:
Калофис еще успел оценить иронию своей гибели, прежде чем огонь уничтожил его и вся пирамида Пирридов взорвалась раскаленным фонтаном стекла и стали.
Анкху Анен, Сеятель Мудрости
- Звание на момент Ереси: неизвестно
- Оккультный статус в легионе: неизвестно, вероятно Младший или Старший Адепт
- Специализация: корвид
- Основные источники: «Тысяча Сынов» Грэм Макнилл
Впервые мы видим Анкху Анена на Агхору. Он был членом Четвертого Братства, но неизвестно ни его звание, ни оккультный статус. Однако титул Хранителя Великой Библиотеки Просперо предполагает довольно высокое положение в легионной иерархии. Едва ли на такую должность мог быть назначен воин с невысокими психическими способностями или недостаточной квалификацией. Именно поэтому я предполагаю, что Анкху входил во Внутренний Орден и имел уровень не ниже Младшего Адепта.
Анен был настоящем кладезем мудрости, обладая широчайшими познаниями в сфере философии, культурологи, истории и эзотерики. Поэтому он нередко возглавлял исследовательские экспедиции. При этом Анкху был достаточно дипломатичен, чтобы быстро налаживать устойчивый контакт со смертными. По этой причине на Агхору он руководил летописцами, работавшими в 28-м Экспедиционном флоте. Смертные уважительно относились к Анену, в том числе потому, что он охотно помогал им в любых вопросах.
Затем мы видим Анкху во время битвы за Утес Феникса на Гелиосе. На первых этапах битвы он находился в одной из «Грозовых птиц» и направлял пилота, прозревая ближайшее будущее. Таким образом корвиды могли проводить десантно-штурмовые корабли через плотный огонь оборонительных орудий. Хотя эта тактика не была безупречной и некоторым «Грозовым птицам» не суждено было достичь земли в целости.
После приведения планеты к Согласию все данные из Великой библиотеки Утеса Феникса копировались под руководством Анена и направлялись на Просперо. Очевидно, во время боевых действий задача Анкху заключалась в том, чтобы находить хранилища мудрости древних цивилизаций и сохранять их, либо дублировать сведения, а затем систематизировать в архивах Великой Библиотеки Просперо.
Интересно, что Анкху Анен также занимался тем, что обучал летописцев во флоте Тысячи Сынов. Тех из них, кто проявлял психические способности (а это были почти все). Камилла Шивани, Каллиста Эрида, Махавасту Каллимак много времени проводили в обществе своего наставника и сблизились с ним настолько, что считали его другом. Это было взаимно. Особенная связь у Анена возникла с Шивани, дар которой он использовал, чтобы быстро фильтровать содержания древних книг Эпохи Раздора. Особняком стоял Лемюэль Гамон, который обучался у Аримана. Однако Гамон называл Анена величайшим ученым из всех.
Анен помогал Магнусу в ритуале, когда примарх пытался проникнуть в видения Луперкаля на Давине. Затем, когда воин понимает, что на карту поставлено будущее всей галактики, Анхку внезапно преображается. Он без угрызений совести использует блокаторы эфира на Калиисте Эриде, прекрасно зная, чем это может обернуться для нее. Но также Анен знает, что Эрида обладает уникальной связью с Великим Океаном и может углубиться в будущее так, как не способен ни один корвид. Хотя на самом деле это не его, Анена, решение. Таков был приказ Магнуса.
Во время Битвы за Тизку Анкху нашел свою гибель в Пирамиде Корвидов. Стену пирамиды пробила «Громовая птица», на борту которой находились Волки, Кустодии и Сестры Безмолвия. Анена придавило колонной и он не мог двигаться, а его дар блокировали парии. Перед смертью Анкху к нему явился сам Архитектор Судеб, безмолвно наблюдавший за последними минутами жизни Хранителя Великой Библиотеки. Когда из «Грозовой птицы» вышел Охтхере Судьбостроитель, корвид понял, что с детства провидел этот момент.
Анкху пытался донести до Охтхере, что это ошибка и Тысяча Сынов верны Империуму. Но Волк не захотел его слушать. Судьбостроитель намеревался пытать Анена, чтобы узнать, где находится Ариман. Но Анкху не собирался этого скрывать, потому что знал – встреча с Азеком оборвет жизнь Охтхере. Так и произошло – Ариман без труда одолел Рунного жреца и бросил его беззащитное эфирное тело на растерзание демонам со словами «Это тебе за Анкху Анена». Сеятель Мудрости Просперо был отомщен.
Иззакар Орр, Освободитель
- Звание на момент Ереси: неизвестно
- Оккультный статус в легионе: неизвестно, вероятно Младший или Старший Адепт
- Специализация: корвид
- Основные источники: «Тринадцатый Волк» Гэв Торп, «Пепел Просперо» Гэв Торп
Про Иззакара Орра почти ничего неизвестно, хотя во время Битвы за Тизку этот воин навсегда изменил будущее легиона Космических Волков. Во время нападения на город он проводил ритуал в собственном Храме. Пытаясь спасти библиотеку Храма, Орр и его последователи убили множество воинов Тринадцатой Великой роты, но те имели численное превосходство и ими командовал прославленный Волчий Лорд Булвайф.
Вы считаете нас злодеями? Я – Иззакар Орр, последователь Магнуса, владыка ста путей. Я освободил больше людей от проклятого невежества Древней Ночи, чем вся ваша варварская орда. Только эта библиотека содержит больше знаний, больше могущества, чтобы формировать судьбу человечества, чем все тёмные залы для пиров на Фенрисе. Вы истребляете наш народ, разрушаете наш город, уничтожаете тысячелетние знания и при этом имеете наглость считать нас злом!
Это слова Орр бесстрашно выкрикнул в лицо Булвайфу, а затем активировал вход в сеть порталов Тизки и чтобы прикрыть отступление своих братьев, призвал некое существо в форме дракона (вероятно, демон, но точно мы не знаем). Булвайф, чьи действия я не могу классифицировать иначе как безрассудство, повел Тринадцатую роту в портал и вскоре воины Шестого оказались отрезаны друг от друга и разбиты на маленькие группы.
Они больше не представляли опасности для Орра и его последователей. Тем более, что многие Волки поддались проклятью вульфена. Но проблема заключалась в том, что Сыновья Русса дестабилизировали сеть, когда начали бездумно проходить через все порталы подряд. В какой-то момент Булвайф оказался в стазисном сердце портальной сети и Орр вышел к нему безоружным. Он предложил перемирие, чтобы воины Тысячи Сынов и Космические Волки могли вернуться в Тизку, не разрушив сеть. В противном случае все они погибнут вместе с этим местом, а его уничтожение приведет к планетарной катастрофе на Просперо и отзовется непрогнозируемыми катаклизмами в других мирах.
Иззакар Орр был готов сдаться Булвайфу, лишь бы тот согласился на его условия. Но Волчий Лорд оказался слишком узколобым для этого и выстрелил в Орра из плазменного пистолета, лепеча что-то о приказе не брать пленных. После этого Тринадцатая рота тысячи лет скиталась по лабиринту внутри сети, пока на Просперо не явился Ньял Призывающий Бурю. Ньяла привел Иззакар Орр, который сумел связаться с Рунным жрецом и рассказал, что остатки Тринадцатой до сих пор на Просперо.
Орр стал психическим проводником и оракулом Ньяла, хотя, конечно, не по доброте душевной. Иззакар больше не был фанатично предан Магнусу и своему легиону, но намеревался помочь Ньялу, потому что тот мог помочь ему самому – вызволить колдуна из сети порталов, которая стала для него тюрьмой. Несмотря на то, что Рунный жрец был нужен Орру, Сын Магнуса не скрывал своего отношения к его роду:
Ты можешь защитить свое тело, но твой разум остается уязвимым, глупый шаман. Я слышал обвинения твоих предшественников, лицемерие в их критике наших знаний. Все вы – гремучие кости и бормочущие сны. Не лучше, чем колдуны орков.
Тем не менее, работая вместе, Орр и Ньял прониклись взаимным уважением. Ньял нашел труп Орра в лабиринте, тот был нетронут временем из-за стазисного поля. Рунный жрец вернул легионера Тысячи Сынов к жизни и они продолжили путешествие, но теперь колдун был не просто голосом в голове Космического Волка. Позже Иззакар встретился с Булвайфом, который признал, что ошибся, убив колдуна (хотя технически он его так и не убил).
В финале этой истории Орр помогает Волкам выбраться из лабиринта, а сам остается в нем, несмотря на то, что может сбежать с ними. Вот последний разговор двух воинов, которых судьба сделал сначала непримиримыми врагами, а потом верными боевыми братьями:
Зовущего Бурю одолевали противоречивые чувства: он разрывался между клятвами убивать сынов Магнуса и своим опытом общения с Иззакаром. Хотя глупо было даже надеяться, что они смогут и дальше объединиться ради общей цели. Прежде чем Ньял успел сказать хоть что-то, Иззакар заговорил с другой стороны портала.
– Я сломаю печать, – объявил библиарий. – Даже Магнус не сможет сразу скоррелировать правильные метрики и последовать за вами, а к тому времени вы будете уже далеко от Просперо.
– Ты можешь закрыть портал с этой стороны, – сказал Ньял, вспомнив, как Орр запечатал проход с серых пустошей. – Тебе не нужно запирать себя.
– Мой мир погиб десять тысяч лет назад, сын Русса. В твоем мне нет места. Я предпочту выяснить, не остался ли кто-то из моих братьев нетронутым проклятием праха. Предупреди своих владык о плане Магнуса.
Что случилось с Иззакаром Орром дальше, мы не знаем. Он уже не присоединится к Магнусу. Однако Иззакар остался частью своего легиона, будучи намерен отыскать остальных братьев. Сложно вообразить, что случится с ним, если Алый Король настигнет отрекшегося сына. Однако Иззакар доказал, что достаточно искусен, чтобы сбежать даже от своего отца. Так что, по всей видимости, мы еще встретимся с ним, и едва ли он будет биться на стороне предателей.
В рядах Пятнадцатого еще много имен, которые стоит вспомнить. Менес Каллистон, который был предан отцу до последней капли крови. Игнис, увидевший в Аримане не изгнанника и отступника, а единственного, у кого есть шанс спасти легион. Толбек, который был испепелен Азеком, но каким-то образом возродился. Акет Хакорис, основатель непризнанного Шестого Культа Просперо, судьба которого куда сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Хедара Птоламак, могучий дредноут из Ордена Шакала, который во время Битвы за Тизку в одиночку уничтожил два осадных танка класса «Тифон»…
Однажды мы поговорим о них. Однажды мы поговорим об Аримане и Хайоне, у каждого из которых, без сомнения, будет отдельный стрим. Но сегодня я хочу завершить основную серию по Тысяче Сынов, потому что она и без того затянулась. Но что делать, ведь у Пятнадцатого глубокий и обширный бэк, о нем не рассказать за два, три, четыре часа. Его даже не пересказать за это время. И тут нет ничего удивительно, ведь среди Сынов Магнуса не меньше двух дюжин ярких колоритных персонажей, каждый из которых достоин того, чтобы о нем знали. Ведь знание – сила, оберегай его…
