Олланий Перссон: Откровение Веры

Стекло, чтобы видеть дальше,

слово, чтобы открывать сердца,

меч, чтобы убивать нерождённых богов...

На моей памяти за последний год мы с дюжину раз поднимали вопрос о судьбе Олла Перссона. И каждый раз я отказывался о нем говорить, потому что сага еще не закончена. Но вот Ден Абнетт делает последний шаг. Осталось немного. «Конец и Смерть» близятся. Поэтому сейчас, как мне кажется, имеет смысл рассказать о пути Оллания. Ведь ему остается последний рывок. Это как пересмотреть предыдущие сезоны сериала перед тем, как перейти к заключительному. Чтобы ничего не упустить. Чтобы сформировать круг действительно важных вопросов, ответы на которые раскроют все карты. А раз ответы ждут нас в недалеком будущем, предлагаю начать с далекого прошлого…

Хотя впервые мы встречаем Оллания в романе «Не зная страха» Дэна Абнетта, о его происхождении нам повествуют совсем другие произведения – рассказ «Неотмеченный» и аудиодрама «Вечный» (тоже Абнетт). В «Вечном» первый абзац сразу говорит нам, что Олланий относится к «исчезающей ветви человечества», и один из «даров» этой ветви – физическое бессмертие. Причем точный возраст Персона не знает даже он сам:

Олл был стар и прожил так много жизней, что позабыл почти их все и затруднился бы сказать, сколько ему лет на самом деле. Обычный человек сбился бы со счёта где-то после сто пятидесятого дня рождения, но по самым точным прикидкам Перссона ему было сорок пять тысяч лет плюс-минус пару веков.

Пожалуй, для прожившего 45 тысяч лет погрешность в пару веков действительно будет незначительной. Но интереснее другое. Хотя в этом эпизоде Олланий находится в 23-м тысячелетии, он явно прикидывает свой возраст для таймлайна времен Ереси Хоруса, что понятно из контекста рассуждения. Соответственно, он родился ориентировочно в XV тысячелетии до нашей эры.

Почему это интересно? Потому что, согласно «Повелителю Человечества» Аарона Дэмбски-Боудена, Император родился в VIIIтысячелетии до нашей эры на территории региона, населенного протохеттскими племенами, который впоследствии назовут Анатолией. На берегах Сакарьи, где по лору родился Император, действительно обнаружены наиболее древние анатолийские города. Это вообще одни из самых древних городов на земле.

Но Олланий Перссон к моменту рождения (или, скорее воплощения) Императора уже жил на Старой Земле около 7 тысяч лет. Но где же родился он? Ответ нам дает рассказ «Неотмеченный», где Олланий говорит:

Я всегда верил, с тех самых пор, как при рождении был помазан в Ниневии.

Перссон использует слово «помазан», которое хорошо известно как одноименный христианский обряд (миропомазание), хотя корни его куда глубже и к этому вопросу мы еще вернемся. В данном случае термин использован для того, чтобы подчеркнуть не только религиозную принадлежность Оллания, но также указать на период его рождения.

Ниневия– это древний ассирийский город, который был самым большим городом на планете еще в VII веке до нашей эры. Однако основан он был гораздо раньше. Археология говорит, что в позднем неолите (VI тысячелетие до нашей эры) город уже существовал. Ниневия упоминается в Книге Бытия, это первая книга Ветхого Завета и Танаха. Там сказано, что Ниневию основал Нимрод. Мы не имеем ни малейшего представления, существовал ли этот человек в действительности, но именно ему христианские легенды помимо прочего приписывают строительство Вавилонской башни, о которой мы тоже сегодня еще поговорим.

Таким образом, мы точно знаем период и место рождения Оллания. Вот только в 15-м тысячелетии до нашей эры Ниневия вряд ли существовала. Ведь, согласно современным археологическим данным, древнейшие города земли датируются в лучшем случае Медным веком. Например, библейский Иерхион – это ориентировочно IX тысячелетие до нашей эры, а Дамаск – X. Городов древнее либо не было в принципе, либо от них ничего не осталось.

Так или иначе, Олланий старше Императора, причем значительно старше даже по меркам Вечных. Это подтверждает Эрда в «Сатурнине» Абнетта. Она говорит, что встретила Императора в эпоху Первых городов и он уже тогда был королем, завоевателем. Вероятно, под эпохой Первых городов как раз и подразумевается Медный век, то есть примерно VIII-X тысячелетия до нашей эры. Дальше следует любопытное рассуждение Эрды насчет Оллания:

И, конечно, есть некоторые, кто не хотел играть эту роль. Олланий – прекрасный пример. Он, думаю, самый старший из нас. Он всегда был человеком веры, потому что родился в эпоху, когда боги казались настоящими. Он так и не смог избавиться от религиозности своей родной культуры. Олланий не верил, что вечные должны вмешиваться в дела людей. Он считал, что наставничество человеческой расы – это только божий промысел. Поэтому он отошёл в сторону и жил своей жизнью, снова и снова, никогда не принимая в остальном участия. Он был не единственным.

Само собой, Эрда не уверена, насколько стар Олланий, ведь она примерно одного возраста с Императором и просто не может знать всю историю Перссона. Тем не менее, она полагает, что Олл действительно старше других Вечных. Причем здесь, как и в собственных рассуждениях Оллания из «Неотмеченного», снова всплывает идея веры. Обратите внимание, как Эрда это говорит: « Он так и не смог избавиться от религиозности своей родной культуры».

На самом деле, мы можем только гадать, какую культуру Эрда подразумевает. Но в любом случае, она ошибается. Потому что когда родился Олланий, еще не было на Земле ни одной из культур, существовавших позже, в ту самую эпоху Первых Городов. Однако она права в том, что тогда «боги казались настоящими». Думаю, они были настоящими. Но на тот момент религиозного мировоззрения еще не существовало, ведь оно наследует мировоззрению мифологическому. И хотя зачастую они едва отличимы, я считаю важным тот факт, что вера Оллания выросла именно из мифа, а не из религии.

Мифологическое мировоззрениетрадиционно определяют как сложившееся в первобытном обществе на основании образного мировосприятия. Мышление образами, а не категориями, закономерно более гибкое. При этом оно, конечно, основано на вере: человек не мог объяснить, что такое гром, поэтому создал бога-громовержца (Зевс, Таранис, Индра и т.д.). Концепцию веры позже восприняла религия, пришедшая на смену мифологии. Однако религия отказалась от образов, заменив их догматами. Это были четкие эзотерические концепты, отступление от которых представлялось невозможным (примеров масса – от ритуалистики до трактовки образующих сюжетов).

Так вот хотя Эрда говорит о «религиозности» Оллания, в действительности он ближе к мифу. Потому что гибок, ведь он находит место для веры в каждой из тысяч своих жизней. Он прошел через мириады войн, видел ужасы, которые невозможно описать, однако же сумел сохранить свою веру. Но веру образную, а не догматичную. Это великолепно показано в «Неотмеченном» Абнетта. В первом абзаце рассказа говорится:

Некоторые в общине на Калте называли его Богобоязненным, поскольку в лишенную богов эпоху он до сих пор хранил старую веру.

Любопытно, что Старой Верой или Старыми Путями на Колхиде называли поклонение сущностям варпа. Эта вера исконно существовала на тысячах людских колоний и на самой Терре (подробнее мы говорили об этом на предыдущем стриме). Но что есть Старая Вера для Оллания? По сюжету рассказа, чтобы путешествовать во времени, он использует атам, маятник и компас. Насчет компаса есть важный эпизод:

– Почему ты доверяешь этому своему компасу? – поинтересовался Зибес.

– А с чего бы мне ему не доверять? – ответил Олл. – Это компас самого Господа.

Казалось бы, вот и ответ. Только мы не знаем, откуда Олланий взял этот компас. Он описан, как серебряный, похожий на человеческий череп, «открывающий врата Эмпиреев». Хотя технически врата в Эмперии открывал не компас, а атам. Но для нас важнее другой эпизод из «Неотмеченного»:

Он никогда раньше не пытался путешествовать таким образом и потому не знает, следовало ли ожидать проблем с компасом или нет. В том, что ему рассказывали об искусстве подобных странствий, ничто не предупреждало, что компас может перестать работать.

Из этих строк следует, что компас Оллу дал тот же, кто рассказывал ему о путешествиях в пространстве-времени. Причем Олл говорит во множественном числе, то есть это был не один человек. К сожалению, больше никаких сведений у нас нет, но у меня есть одна интересная версия. Дело в том, что созвездие Компас древние греки называли Арго, имея ввиду корабль Ясона и аргонавтов. А в «Сатурнине» Абнетта мы видим, что Олланий имеет сильную эмоциональную связь с периодом своей жизни, проведенном в Древней Греции. Причем он знал Ясона и аргонавтов, и даже путешествовал с ними (об этом также упоминается в «Неотмеченном»).

Учитывая мотив путешествия, который неразрывно связан с образом Оллания Перссона и мифическим циклом о приключениях Ясона, мне кажется закономерным, что Олл получил компас от него. Хотя, скорее всего, не сам Ясон сделал компас, ведь он рос под покровительством кентавра Хирона, который славился мудростью и древними знаниями. Более того – чтобы Ясон мог ориентироваться в море, Хирон сделал для него глобус. Все это не дает нам точного ответа, кто сделал компас, но мы имеем множественные и явные к древнегреческому пантеону (Хирон, кстати, был сыном Кроноса и Филиры).

Поэтому, несмотря на то, что в своем ответе Зибесу насчет компаса Олл использует слово «Господь», характерно христианское, истоки его веры явно языческие или, если шире, мифологические. По сути, Перссону не важно, в кого именно он верит. Для него первостепенное значение имеет сам акт веры. Об этом нам говорит еще один эпизод из «Неотмеченного»:

– Да, будем петь вместе. Это укрепляет разум. Я научу вас песне. Гимну. В былые дни верующие пели хором, чтобы поддерживать свой дух и отгонять тьму с демонами. Так сделаем и мы.

Он учит их словам. Всего куплет-другой.

«О, Повелитель и Владыка Человечества…»

Думаю, едва ли Абнетт случайно использует здесь оборот «Повелитель Человечества». Возможно ли, что компас – творение Императора? Не вижу препятствий для этой версии. Но мог ли Перссон считать Императора богом? Учитывая воспоминания Олла из «Мортиса» Френча, многие скажут, что это глупость. Что ж, давайте посмотрим, настолько ли все однозначно.

Итак, Олланий Перссон родился в XV тысячелетии до нашей эры в Ниневии (хотя в реальности на тот момент ассирийской цивилизации еще не существовало). В VIII тысячелетии в неизвестном поседении на берегу Сакарьи в Анатолии рождается (или скорее воплощается?) тот, кого позже назовут Повелителем Человечества. Мы не знаем, в какой момент два Вечных познакомились. Но нам известно, что ко времени расцвета Вавилона Перссон следовал за Императором.

Император уже тогда был прославленным военным лидером, хотя и не имел столь броского имени-титула (по всей видимости, на тот момент его звали Неот, хотя мы не можем точно сказал, родились ли к тому моменту Эрда, Сурека и другие). Вавилонская цивилизация достигла пика при Хаммурапи в XVIII столетье до нашей эры. Однако, согласно библейской хронологии (по Септуагинте), Вавилонскую башню начали строить в XXVIII веке до н.э., то есть на тысячу лет раньше. Вероятно, этот миф восходит к традиции вавилонских зиккуратов, которые действительно были довольно высокими. Самый большой зиккурат (91 метр в высоту) был построен в самом Вавилоне и его закончили как раз при Хаммурапи.

В сущности, реальные датировки не имеют значения, так как в лоре Вархаммера прошлое Старой Терры хронологически несколько отличается от нашего. Так или иначе, Олланий и Император к тому моменту успешно покоряли одно царство за другим, но в Вавилон пришли по другой причине. Владыки Вавилона сумели собрать всю энунцию, язык творения, как назвал ее Джон Грамматикус – «Первая система символов, охватывающая разрыв между реальностью и бесконечностью». И они использовали ее, однако не для того, чтобы покорять и завоевывать. Вавилоняне хотели объединить Человечество под своей дланью, и у них это получалось. Пока не пришел Императора.

На самом деле, из рассказа Оллания, который приведен в «Мортисе», не следует то, что Владыки Вавилона были плохими людьми. Да, они были колдунами и псайкерами, но, по всей видимости, не желали никому зла. По словам Перссона, они выстроили Вавилонскую башню, чтобы с ее вершины произносить слова энунции, которые помогали им объединять все культуры и народы (любопытно, что это прямо противоположно библейскому мифу). При этом Владыки Вавилона стремились не просто объединить людей, но возвысить их. Олланий и Джон в итоге приходят к выводу, что вавилоняне делали то же, что Император хотел сделать с помощью Золотого Трона, – подтолкнуть эволюцию Человечества, превратив его в пси-активный вид.

Проблема заключалась в том, что Владыки Вавилона не хотели сосредотачивать знания в руках просвещенных. Вместе с тем они не хотели просвещать других. И получалось, что знание должно распространяться свободно, а Человечество в итоге сумеет массово овладеть им. Конечно, все сложилось иначе. Свободно распространенная энунция превратила многие города планеты в окровавленные дымящиеся руины.

У людей башни было что-то очень опасное, Джон, что-то, чего не должно быть ни у кого. Тогда вселенная не могла уравновесить это. И этого нельзя было допустить.

Так Олланий определяет мотив Императора помешать Владыкам Вавилона. С его слов все выглядит логично – вавилонян нужно было остановить. Поэтому армия будущего Повелителя Человечества пробилась к Вавилонской башне и вошла в нее. Командовал этой армией Олланий, который на тот момент фактически являлся первым Воителем Императора, делая то, что в М30 будет делать Хорус. Иронично, что первый Воитель тоже предал своего Императора, и тоже попытался его убить.

Причина заключалась в разочаровании. Олланий изначально не верил в идею о том, что человечеству нельзя давать выбор, иначе оно уничтожит само себя. Он был согласен с Императором, что нужно прекратить войны и объединить людей под властью сильного лидера, самого сильного из всех. Но нельзя искусственно к чему-то подталкивать смертных. На самом деле, это ключевой мотив, который заставил Оллания пойти за Императором против Вавилона. Но будущий Повелитель Человечества солгал своему Магистру Войны. Точнее – не сказал всей правды.

Император поведал об энунции, а результат ее применения Олланий увидел сам. Он полагал, что Император хочет уничтожить ее, но тот хотел использовать язык творения в собственных целях. Конечно, тогда он еще ничего не знал о Золотом Троне (хотя Темное Стекло уже существовало), поэтому намеревался использовать энунцию, чтобы возвысить свой вид. В сущности, инструмент не имел для него значения (а он так и называл энунцию – инструментом).

При этом возвышение людского рода не было самоцелью. Император был уверен (и говорил об этом Олланию), что однажды люди выйдут за пределы родной планеты, а потом за пределы родной планетарной системы. И там они встретят ужасы, которым не готовы противостоять. Эти ужасы просто сомнут Человечество. Другие расы, агрессивные и более развитые, уничтожат нас. Они уничтожат нас при любом раскладе, и тем более – если мы к моменту первого контакта даже не выйдем в космос. Полагаю, Император уже тогда знал об опасностях варпа и его искусственная эволюция должна была защитить людей в том числе от демонов.

Но Олланий этого не видел, или не захотел видеть. Зато он увидел перед собой человека, который только что уничтожил тиранов, чтобы занять их место. Да, он не собирался копировать их путь и смотрел на мир куда масштабнее, но суть оставалась прежней. Как и Владыки Вавилона, Император был уверен – он знает лучше всех, что нужно Человечеству. На мой взгляд, это спорный вопрос – насколько Император был неправ в тот момент. Возможно, не сделай Олл то, что он сделал, все могло обернуться иначе. Будь у Повелителя Человечества полный алфавит энунции, он бы вывел людей в космос гораздо раньше. И не понадобились бы ему Громовые Воины, Астартес, примархи…

С другой стороны может как раз он обеспечил приход Золотого Века? Но я отвлекаюсь. Олланий разочаровался в Императоре и остался при своем убеждении – энунция должна быть уничтожена.

– Мы не боги! – Олл услышал свой крик. – Мы не можем перевернуть мир с ног на голову или нести его на своих спинах. Попробуем, и сделаем только хуже. Как насчёт того, чтобы оставить всё идти своим чередом? Как насчёт того, чтобы позволить людям выбирать?

– Позволим им выбирать, и они убьют будущее.

– Это не нам решать.

– Разве? – спросил человек в короне.

Поэтому на вершине Вавилонской башни, когда Владыки пали, а Император уже тянулся к одной из колонн с начертанным на ней языком творения, Олланий сам использовал энунцию и одновременно с произнесенными словами ударил Императора ножом.

Мы точно не знаем, что произошло дальше. Вавилонская башня была разрушена, а энунция навсегда утеряна. Олланий оставил пост Магистра Войны и отдалился от Императора. Он отдалился от Эрды, Аливии и остальных, больше не желая иметь ничего общего с Вечными. На самом деле, вполне возможно, что его удар действительно нанес Императору существенный урон и тот выбыл из игры на много тысячелетий. Либо же энунция забросила его на задворки галактики, или даже в Имматериум. Тут у нас только догадки. Император мог и не иметь отношения к Золотому Веку, либо восстанавливаясь после удара Олланий, либо действуя теперь скрытно. Хотя к Средневековью он уже явно был в деле, учитывая историю с Марсианским Драконом.

Что касается Оллания, то в «Мортисе» есть небольшой фрагмент, в котором он вспоминает, как Персефона плакала, провожая его, когда он решил присоединиться к Императору. Если брать хотя бы условно реальную хронологию древнего мира и датировать события в Вавилонской башне примерно вторым тысячелетием до нашей эры, то Персефона как мифологический персонаж вполне могла существовать, просто называлась она по-другому.

На тот момент еще не было хорошо известной нам олимпийской мифологии (XI-VI века до н.э.). Тогда даже не было архаической греческой мифологии (XV-XI века до н.э.). Но существовала ее предтеча – крито-минойская мифология, которая зародилась приблизительно в третьем тысячелетии до нашей эры. Я подробно рассказывал о ней на соответствующем стриме. В частности, я говорил о том, что у крито-минойцев существовало хтоническое женское божество, возможно, занимавшее главенствующую роль. Предположительно ее звали Асасара. Историки не могут однозначно сказать, в какую богиню она трансформировалась с течением времени. Однако, учитывая ее хтонический характер, вполне возможно, что хотя бы частично ее образ восприняла Персефона из классической греческой мифологии.

При таком раскладе воспоминания Оллания о Персефоне перед походом на Вавилон выглядят логично. После Вавилонской башни он явно вновь вернулся в Грецию, потому что вспоминает аргонавтов и Тесея, а также Крит и Лабиринт Дедала. Встретил ли Олланий Персефону после возвращения? Похоже, они были важны друг для друга, но Перссону показалось, что важнее избавить человечество от Владык Вавилона и тех ужасов, что они навлекли. Если Персефона была смертной, то скорее всего она умерла к моменту возвращения Олла. Если же она тоже Вечная, тогда – кто знает. Я бы хотел узнать эту историю, но маловероятно, что ее нам расскажут.

С Тесеем тоже интересно. Когда Олланий встречает его во время своих странствий сквозь время, Тесей умирает, говоря о том, что не послушал совета Олла, не взял нить и потому не смог выбраться из Лабиринта. В этой версии Минотавр убил героя и он умер на руках у Оллания из будущего. Причем умирающий Тесей откуда-то знал, что Олл вернется в этот миг, он упоминает о некоем пророчестве, но ничего не говорит точно.

Однако же Перссон все помнит иначе. В его воспоминаниях Тесей послушался совета, одолел полубога и выбрался из критского Лабиринта. Этот эпизод из «Мортиса» вызывает много вопросов. Возможно, это была тень воспоминания или же иллюзия разума, навеянная Эмпериями. Но на мой взгляд, это было истинное воспоминание, тогда как то, что помнил Олл (версия, в которой Тесей победил), являлась ложью. Косвенно Олланий сам подтверждает это в разговоре с Грамматикусом, говоря следующее:

Ты прожил долго, Джон, но недостаточно долго. Через некоторое время ты забываешь, а потом забываешь то, что забыл. Ты помнишь некоторые события, и они кажутся ясными, но потом ты задаёшься вопросом, помнишь ли ты то, что произошло, или историю, которую рассказал себе.

Похоже, память Олла работала так же, как у обычного человека, и немудрено, что он многое забыл из своей жизни длиною в сорок пять тысяч лет. Что-то забыл, а что-то исказилось со временем и миф заменил собой правду. Но я вновь забегаю вперед.

Подытожим: после Ниневии Олланий отправился к Средиземному морю и, по всей видимости, провел длительное время на Крите. Там его нашел Император, завербовал, сделал своим Магистром Войны и пошел на Вавилон. Олланий и будущий Повелитель Человечества разгромили вавилонян, Олл разочаровался в своем лидере, попытался его убить, возможно, серьезно ранил. В любом случае он разрушил башню, уничтожил энунцию и сбежал обратно на побережье Средиземного моря. Он присоединился к Ясону, Тесею и другим аргонавтам. Вероятно, долгое время странствовал с ними, приняв участие в событиях, которые позже лягут в основу ряда олимпийских мифов.

Дальше Олланий Перссон, отстраиваясь от Вечных, вовсе не отстраняется от Человечества. Он участвовал во всех крупных конфликтах каждой эпохи и во всех значимых битвах каждой войны. Мы точно знаем, что он сражался при Аустерлице во время Наполеоновский войн, при Вердене во время Первой Мировой Войны, участвовал в Битве на 73 Истиг во время Войны в Персидском заливе (это было самое крупное танковое сражение второй половины XX века). Конечно, он сражался и в Великом крестовом походе среди простых смертных. Например, в составе Одиннадцатого Мохиндасского полка он бился на Дьюрнусе против нефратил (Олл говорит, что это случилось «на шестой год Великого крестового похода», то есть в 804.М30).

Просто чтобы ты знала. Моя жизнь не особо связана с исходом каких-либо битв. Время от времени мне приходилось бывать на всех сторонах. Победа не влияет на мою жизнь. Просто она мне нравится, и я стремлюсь к ней, когда есть такая возможность.

Это Перссон говорит Кэтт, отвечая на вопрос о том, на какой стороне он сражался в том или ином конфликте и всегда ли его сторона побеждала. Позже Грамматикусу Олланий скажет, что его предназначение – быть солдатом, но никогда не лидером. Воспоминания Перссона (по крайне мере, известные нам) подтверждают это. Да и ведет он себя как ветеран, точнее – как множество ветеранов. Олл говорил, что в нем живет не один ветеран, а несколько, и это тоже правда.

Сложно сказать, насколько он хороший лидер, ведь Олл никогда не хотел командовать. Единственный раз он стоял во главе одной из самых могущественных армий Старой Земли и закончилось это… не лучшим образом. Однако же предназначение (судьба) раз за разом настигало Оллания, он снова и снова участвовал в чужих войнах. Он сражался, чтобы побеждать, но победа не была конечной целью. Он побеждал и жил дальше, до новых войн, до новых побед. Просто жил, как хотел жить на Крите с Персефоной…

Все изменилось с началом Ереси Хоруса (в общем-то, тогда для всех всё изменилось). К этому моменту Олланий находился на Калте (Ультрамар) в небольшом поселении. Занимался фермерством, не отсвечивал, но местные хорошо знали, что этот человек глубоко религиозен. Бросается в глаза его христианское «Господи», но на английском это слово пишется как «Lord» и его также можно перевести как «Владыка». А «Владыка» – эпитет многих богов древности, например, ассиро-вавилонского Ваала (иногда его имя так и переводят – «Владыка», но это лишь версия).

Известно, что к этому моменту Олланий отслужил в Имперской Армии положенные восемнадцать лет (в который раз?) и решил выйти на пенсию. В связи с этим Империум предложил ему земельный пай, площадь которого была равна количеству лет на службе. Теоретически должно быть восемнадцать гектар, но Оллу по какой-то причине дали двадцать. При этом Перссон отмечает, что это округление в меньшую сторону («армия всегда округляет в меньшую сторону»). Он сам выбрал Калт, дельту реки Нерида. Рядом находился крупный город Нумин и прикрывающая его крепость Калкас.

Однако на своей земле Олл выращивал вовсе не овощи или фрукты, а цветы и «темнотравье». Цветы он продавал знати Нумина, а травы – предприятиям по производству тканей. В целом, Перссон преуспевал – на каждый сезон он нанимал для сбора цветов и трав молодых мужчин и женщин, также у него был старый армейский сервитор Графт, который продолжал называл Олла «рядовой Перссон».

Кстати, в этом описании из «Не зная страха» Абнетта сказано, что у Оллания сохранился «старый катерический символ, подарок жены, которую он только-только начал узнавать, когда она умерла». Слово «катерический», по всей видимости, получено сращением «католический» и «катары». Катары были религиозным сообществом, которое длительное время противостояло Римско-католической церкви, но в итоге было подавлено (хотя катары многое привнесли в традиционный католицизм, например, оборот «добрый христианин»).

Тем не менее, этот фрагмент не может служить подтверждением того, что Олланий был католиком, катаром или кем-то средним. Этим кем-то была его (очередная?) жена и очевидно, что Олл тепло относился к ней, поэтому сохранил подарок, который для женщины много значил. Кстати, судя по всему, именно из-за смерти жены Перссон снова пошел в армию. То есть это действительно его рок – он всякий раз пытается вести мирную жизнь, но обстоятельства против, и он возвращается к «участи профессионального убийцы». Тем не менее, на Калте Олланий действительно посещает какую-то часовню, хотя на этот счет тоже нет никаких пояснений.

Когда на Калт падают обломки кораблей Ультрамаринов, уничтоженных Несущими Слово на орбите, Олл успевает прокричать своим наемным работникам, чтобы они убегали. Затем один из обломков падает на термоядерную станцию Нериды, поднимая колоссальную волну и… Олл внезапно оказывается в грёзе, где его жена жива, а он не на Калте. В эту грёзу вторгается Джон Грамматикус. Он пытается сказать Олланию, что тот должен немедленно покинуть Калт и двигаться к Терре. Грамматикус напоминает о кампаниях, в которых они вместе сражались при покорении Панпацифика и Улья Анатоль. Вскоре Олл понимает, что все вокруг – не реальность, а фрагмент его болезненного прошлого.

В этом эпизоде Грамматикус говорит много любопытного. Например, однажды он пытался завербовать одного из более молодых Вечных, а тот сдал его местным властям и Джон провел 18 лет в психушке. Но на данный момент для нас важно, что Грамматикус все же убеждает Оллания (вообще, он умеет убеждать, верно?). План Джона прост: Олланий должен найти атам (один из восьми осколков анатама), покинуть Калт через разрыв в варпе и добраться до Терры, где Грамматикус его встретит.

Последней каплей становится то, что Джон показывает Олланию один из вариантов вероятного будущего. Перссон оказывается на «Мстительном Духе» у трупа Сангвиния, над которым возвышается Хорус. Олланий называет Луперкаля «лукавым» и касается талисмана жены, совершая некий «охранительный жест». И вот это в сумме с предыдущими отсылками уже действительно указывает нам на то, что Олл, по всей вероятности, проповедует какой-то вариант христианства.

Когда Олл приходит в себя, он встречает своих наемных работников, которым удалось выжить. Их зовут Гебет Зибес и Катерина (Кэтт). Также взрыв пережил сервитор Графт. Чуть позже они встречают двух имперских солдат Бейла Рейна и Догена Кранка. Олланий ведет эту группу туда, где вот-вот откроется варп-разрыв. Он знает это благодаря компасу, о котором я рассказал выше. Также Перссон знает, что Калт погибнет вместе с миллиардами людей. Он даже не думает о том, чтобы спасти всех – это невозможно. Однако Олл оставляет рядом с собой смертных, которые волею судьбы присоединились к нему. Они идут за ним добровольно, потому что чувствуют – он точно видит свою цель и достигнет ее, несмотря ни на что. В данный момент на Калте мало кто может похвастаться подобным.

В какой-то момент Олланий сталкивается с группой культистов, истребляет ее и даже убивает демона. В этом эпизоде он подбирает атам, который поможет ему открывать врата в Имматериум. В итоге, Перссону и его группе все же удается вырваться с Калта. Все эти события описаны в романе «Не ведая страха» Абнетта.

Дальше мы встречаем группу Олланий в «Неотмеченном» и «Вечном». Они движутся сквозь время и пространство, попадая в разные времена и эпохи. Древняя Греция, XIXи XXвека земной истории. Затем они оказываются на Андриохе, в период сразу после восстания Железных Людей. Причем в этой эпохе Олланий и его спутники застряли на 2 года. Здесь на них напал легионер Альфы, притворившийся Грамматикусом (и, очевидно, работавший на Кабал). Однако Перссон раскрыл обман и убил легионера атамом.

Также все это время за Олланием гнался демон М’Кар, в прошлом – Темный Апостол Несущих Слово, служивший под началом Хола Велофа. Когда Перссон понимает, кто идет по его следу, Грамматикус, в очередной раз явившийся своему другу, раскрывает правду – Олланий несет атам на Терру, потому что является пси-инертным индивидом. Так как Олл – не псайкер, Несущим Слово сложно отслеживать его путь. По этой причине Джон не мог сам взять на себя эту задачу, потому что был псайканой.

Проблема в том, что Кэтт из группы Олла, тоже была псайкером, пусть и несильным. Поэтому М’Кар все же настигает их, когда они перемещаются в 1916 год под Верден. Любопытно, что демон проходит в реальность сквозь горящий терновый куст. А любопытно это потому, что именно через горящий терновый куст Бог явился Моисею (этот куст в христианстве называют неопалимая купина). На самом деле, я не думаю, что Абнетт случайно описал появление демона именно через терновый куст. Тем более, что в этом же эпизоде между Олланием и Кэтт происходит интересный диалог, вот его фрагмент:

– Я всегда хранил веру, даже когда церкви сносили. Сносили за анахроничность. Я верю в высшую силу, и с ней мы и имеем дело. Впрочем, это иная сила. Выше, ниже, другая. Не человек. Не смертный.

– Ты тоже не смертный, – произносит Кэтт.

– Но я человек. В этой ерунде с богами и демонами вы можете держаться лишь за веру. Я всегда верил. Вот почему он никогда меня не любил и не вводил в круг доверенных лиц.

Из этого откровения следует, что Император не доверял Оллу потому, что тот верил в Имматериум как в проявление некоей высшей силы. Разумеется, Хаосу он не поклонялся, но понимал, что вера влияет на жизнь человека в не меньшей степени, чем колдовство и прочие мерзости варпа. И он был абсолютно прав, хотя и понял это интуитивно (подробнее о Хаосе и Вере – в моем стриме про «Сатурнин»).

Во время противостояния с М’Каром под Верденом Олланий понимает, что у него просто нет оружия, чтобы одолеть демона. Тем не менее, он продолжает стрелять и остальные тоже стреляют. Кэтт узнает настоящее имя демона – Малок Карто, но это уже не имеет значения, потому что М’Карн исчезает. Это был их единственный шанс, о котором говорил Грамматикус. Демона отозвали, потому что он был нужен в другом месте. По всей видимости, Несущие Слово вернули его, чтобы попытаться переломить ход Подземных Войн в аркологиях Калта.

В итоге, Олланий все же достигает Терры, но попадает туда на две недели позже, чем Джон Грамматикус, поэтому они не встречаются. Также на последнем отрезке пути группу Персона преследовал Эреб, который шел за ними, чтобы не потерять направление на Терру. При этом Эреб не собирался ничего делать с Оллом и его друзьями. По всей видимости, он вообще не знал, за кем следует, ему просто нужен был путеводный маяк в лабиринтах Имматериума. Тем не менее, он изрядно напугал группу Перссона.

Интересно отметить, что в «Сатурнине» Олланий лишь упоминается в разговоре Эрды и Джона. Как один из действующих персонажей он появляется в «Мортисе», а потом в «Боевом Ястребе». Однако в «Сатурнине» есть еще один Олланий, который известен под именем Олли Пирс, капрал из 105-й гренадёрской Нагорья Терцио. Это тот самый Олланий, который бесстрашно вышел биться с Ангроном и, конечно, погиб. В послесловии к роману сказано, что Олли Пирс – тот самый Олланий Пий, имперский святой в 40к. Но мы не можем не обратить внимания на то, что их имена очень похожи – Олланий Перссон и Олланий Пирс. Учитывая, что обоих написал Абнетт, я не думаю, что это совпадение…

Оказавшись на Терре, группа Оллания попадает в район улья Хатай-Антакья. Олланий уже бывал здесь на заре Великого крестового похода. Вместе с толпой беженцев они попадают в улей, который теперь носит имя Рай. Позже оказывается, что Дети Императора создали колоссальную иллюзию и колдовским воздействием собирают в улей беженцев, чтобы выращивать из них растения и питаться их грёзами. При этом смертные ничего не понимают, будучи одурманены.

Олланию удалось вырваться из Рая лишь благодаря Джону Грамматикусу, которому Эрда подсказала, где может находиться Перссон. Также Джону помог Лидва, один из первых космодесантников, который ранее служил Эрде. Во время побега из Рая Бейл Рейн был убит, и в самом финале эпизода группа Перссона вновь едва не погибла, но вмешалась Актея и воин Альфа-легиона, который служил ей. О том, кто такая Актея на самом деле я рассказываю в соответствующем стриме.

Грамматикус узнал Актею и просил Оллания отказаться от этого союза. Но Перссон поверил, что они если не союзники, то на данный момент у них как минимум общая цель, поэтому он принял помощь Актеи и Альфария. На лихтере «Арвус» они направились к Императорскому Дворцу, но на подлете были сбиты. Дальше Альфарий ведет Оллания через тайные ходы под Дворцом в Санктум Империалис и… на данный момент это крайний эпизод в арке Перссона. Но, разумеется, не последний.

Я не доверяю и не сомневаюсь. Это не та роль, которую мне дано сыграть. Я следую. Я помогаю. Я защищаю.

Не уверен, какой вопрос правильнее задать в финале. Кем на самом деле был Олланий Персон? Или же кем ему еще предстоит стать? Он был первым Воителем Императора, после которого Повелитель Человечества понял, что не может доверять ни смертным, ни бессмертным. Поэтому его следующим Воителем был генетический потомок. Тем не менее вышло так, что колесо истории провернулось и Он наступил не те же грабли. Но вряд ли это удивило Оллания, который сказал Джону:

Проживи достаточно долго, и ты увидишь, как прошлое возвращается в другом обличье.

Полагаю, это ключевой мотив всей Осады. Воитель вновь предает. Нечто древнее и забытое вновь возвращается (тут кого хотите ставьте в пример – и Эрду, и Лидва, и даже Базилио Фо). Возвращаются даже мертвые (Кирена, то есть Актея). Эта мысль продолжается и в «Боевом Ястребе» Райта, где Илья Раваллион отмечает:

Человечеству потребовалось два столетия, чтобы вырваться с Терры и задушить всю галактику своим высокомерием. А потом потребовалось лишь семь лет, чтобы снова сократиться, снова собрав всю эту безрассудную энергию в один город в одном мире.

Все возвращается к той же точке во времени и пространстве, с которой началось. Конечно, весьма символично, что закончит Ересь Хоруса тот, кто ее начал. Ден Абнетт. Разумеется, в этой истории масса линий, который точно не будут закончены во второй части «Конца и Смерти». И у нас останется множество вопросов. Отчасти потому, что мы слишком многого не знаем о том, как все это начиналось, чтобы понимать, как и почему это закончилось (хотя ведь не закончилось, верно? и никогда не закончится…).

К примеру, мы отлично понимаем Императора, который после предательства Оллания перестал доверять своим союзникам. Возможно, по этой причине он тайно дублировал все проекты, включая проект Амар Астарте. Понятно, что на тайное дублирование проекта Примархи у него вряд ли имелись ресурсы, тут иной масштаб. Между тем, некоторым он все же доверял. Например, Аливии Суреке, у которой, к слову, в этой истории была критически важная задача – не подпускать никого к Молехским вратам. В крайнем случае – уничтожить их.

И Император и сама Сурека не могли не понимать, что ее одной недостаточно, чтобы противостоять некоторым угрозам. Поэтому и существовал запасной план – уничтожить врата. Но Аливия не успела. Почему? Потому что отвлеклась от своей цели, спасая мужа и дочерей. Да, она поступила по-человечески и мы не вправе ее за что-то винить. Но если смотреть на ситуацию в масштабе, получается, что Аливия предала Императора, и ее предательство стоило нам Империума.

Ведь если бы она думала в первую очередь о своей задаче, а не о своей семье, Хорус не встретился бы с Четверкой лично и не стал бы её сосудом. Возможно, стал бы как-то иначе, но, во-первых, это лишь предположение. Во-вторых, на это ушло бы время, а его у Луперкаля было не так уж много. Поэтому предательство Суреки вполне сопоставимо с предательством Перссона, который, уничтожив башню, вероятно разрушил единственно возможный путь к тому будущему, о котором мечтал Император.

Однако история, даже если это история вымышленной вселенной, не знает сослагательного наклонения. Что есть, то есть. Тем более, что Олланий, по всей видимости, исправит свою ошибку в финале саги. Ведь на протяжении всего «Мортиса» ему постоянно говорят о выборе и о том, что он всегда умел делать правильный выбор. Кто знает, может и правда он будет тем смертным, который встанет между Императором и Хорусом в посолидней битве? Учитывая, что книги по Осаде уже перекроили массу бэковых событий, ничего утверждать не посмею, но не сомневаюсь в одном – возможно всё.

Кстати, у многих должен родиться закономерный вопрос – а почему Император не искал Оллания после Вавилона? Полагаю вовсе не потому, что Перссон и без того всегда был где-то рядом (о чем Повелитель Человечества, конечно, знал). Думаю, причина та же, по которой Император и Эрду не искал после того, что она совершила еще одно предательство, не менее масштабное, чем у Перссона и Суреки. А причина проста: Император вовсе не тиран, каким его принято видеть. Хотя правильнее будет сказать: он не такой тиран, каким его принято видеть. В действительности он каждому дает выбор.

Вот почему Олланию и Эрде он позволил жить своими жизнями. Понятно, что такие как Дорн и Вальдор служили ему, ибо такова была их суть. Но, например, Малкадор? Сигиллит Терры, происхождение которого не менее туманно, чем у самих Вечных. По всей видимости, Герой Империума верил в то, что делает Он. И многие верили. Многие не могли не верить. Даже Олланий признавал, что Император всегда был другим, не таким, как остальные Вечные. Перссон вспоминал, что на заре вавилонской войны Он был гораздо слабее, чем стал впоследствии, но уже тогда был сильнее любого из своего рода.

Но об этом мы уже говорили на стриме про «Сатурнин», где я вспоминаю и слова Зарулаша и Око Сахары, и много других эпизодов, которые указывают нам на то, что Император и правда не Вечный. Он воплотился в теле Вечного, это верно, но прибыл на Терру извне, в этом лично у меня сомнений нет (если кому интересно подробное рассуждение с доводами – посмотрите уже упомянутый стрим, где я рассказываю о сюжете «Сатурнина»).

Но пора возвращаться к Олланию. Когда он появился в «Не зная страха», вряд ли кто-то пророчил ему столь грандиозную роль. Но прошло ровно 10 лет с выхода той книги и мы понимаем, насколько он оказался важен. Насколько был важен всегда. Хотя технически пока еще он ничего не изменил в Ереси, разве что помог Эребу добраться до Эрды. Но в руках у него снова нож, и он снова идет в башню тирана…

Чем бы ни закончилась сюжетная арка Оллания Персона, ее финал, без сомнения, совпадет с финалом глобального сюжета Ереси Хоруса. И весьма примечательно, что точку в этой истории поставит «человек веры», «богобоязненный». Тот, кто по собственному признанию, прожил 45 тысячелетий нескончаемых войн лишь потому, что верил. Он отрицал богов, потому что жил в одно время с богами и знал, насколько они порой жестоки. Но продолжал верить в нечто большое, в нечто имматериальное, выходящее за пределы умственных способностей смертных. А иронично то, что при этом Олланий отказал в вере единственному настоящему богу этой галактике. Что ж, у него еще есть время исправиться.

Он действительно бог. Я видел истину. Философы другой эпохи использовали бы тот же вопрос, чтобы дискредитировать концепцию высшей силы. Мол, если есть страдания и тьма, значит богов нет. Но они – реальны. И да, страдания есть, и они должны быть именно потому, что боги их допускают… Я не утратил свою веру. Напротив, я обнаружил, что верю в Бога-Императора, который меньше бог, чем я бы хотел, но единственный настоящий.

Кирилл Зиндерманн, глава Ордена Испрашивающих.

«Расплата», или Как Феррус встретил Азирнота, снова

Сесть за продолжение Потерянных пока нет времени, но на днях внезапно нашлось время на другое. Абсолютно спонтанно между делом я меньше чем за 10 минут написал рассказ. И только позже в разговоре с другом по поводу этого рассказа неожиданно понял, что лично для меня он получился чем-то вроде откровения. Потому что целая плеяда гипотез относительно некоторых лорных моментов обрела наконец целостность и апофеозом ее стали эти восемьсот слов.

Как вы уже поняли, сегодняшний разговор будет отличаться от предыдущих. Вначале я прочту вам тот самый рассказ. Он короткий, и это не займет много времени. Остальная часть стрима будет посвящена тому, что (точнее – кто) стоит за кулисами этого рассказа и почему, на мой взгляд, события разворачивались именно так. Да, это очередная гипотеза о Феррусе Манусе. Она с одной стороны нетривиальная (мягко говоря), с другой – гарантировано разорвет для вас пару шаблоном.

Например, глаза Ферруса изменили цвет вовсе не из-за Азирнота, это прямо подтверждено лором. А сам Азирнот не имеет никакого отношения к некронам, и это тоже факт, подкрепленный лорными источниками. Заинтересовал? Что ж, таких моментов я сегодня упомяну немало. Однако интереснее не они сами, а то, к чему они нас подводят. Поэтому со вступлением всё.

Алексей Фролов «Расплата»

Насколько никчемным должен быть мир, забывший собственное имя? Человек не знал. Но удивляло не то, что он чего-то не знает. Удивляло то, что он продолжает называть себя человеком.

И это после того, как всё человеческое в нём оказалось ненужным. После того, как плоть доказала свою слабость. После того, как он был предан забвению тем, кто…

Нет.

Он запретил себе вспоминать. Воспоминания заставляли специализированные структуры мозга непроизвольно модифицировать базовые механизмы нервной и эндокринной системы, приводя к секреторным, органическим и наконец двигательным изменениям.

Так рождалась единственная эмоция, которую человек не хотел испытывать. Единственная эмоция, которую он мог испытывать в последние двенадцать тысячелетий.

Гнев.

От гнева у него начинала нестерпимо болеть голова, и он отлично знал, что нужно делать, чтобы унять бьющиеся в агонии эффекторные клетки.

Достаточно на долю мгновения ослабить тиски воли, дав шанс монстру, что живет внутри него столько же, сколько живет он сам. И тогда плоть отринет слабость. Она неузнаваемо изменится, обращаясь в нечто такое, что не должно существовать по законам материальной вселенной. Человек станет всем. Абсолютом. И вместо боли гнев будет приносить удовольствие, особенно когда…

Нет.

Человек сделал глубокий вдох, который длился целую вечность. Монстра нельзя выпускать. Ведь это из-за него он двенадцать тысяч лет провел в темпоральной тюрьме. Из-за него он потерял всё, что имел. Всё, что ему предначертано было иметь.

Человек вздохнул снова и ужаснулся от мысли о том, сколько времени прошло в мире за пределами его темницы. Ведь это не должно было закончиться так. Это вообще не должно было закончиться.

Он помнил фазовое безумие, из которого не мог вырваться. Он перепробовал всё, и лишь потому сохранил рассудок. Потому что не переставал бороться. Хотя вряд ли предполагалось, что в таком состоянии человек будет что-то воспринимать. Что-то помнить.

Но всё изменилось.

Нечто пришло извне и сорвало замок с его тюрьмы. Когда реальное время заструилось под своды хронодемпферной сферы, человек от удивления потерял контроль над собой. Это длилось наносекунду, но монстру хватило столь малой крупицы временного потока, чтобы восстать.

Преображенный во зло, человек вырвался из проклятого узилища, которое по задумке его судей должно было стать одновременного гробницей. Вечной гробницей.

Он дал волю гневу и выпотрошил кости этого мира, имя которого забывал из раза в раз. Монстр сеял разруху и погибель, устилая свой путь дымящимися руинами, покореженной сталью и обугленной плотью. Он мстил за то, что сотворили с ним. Он мстил за то, что был вынужден сотворить с другими.

Но главное, за что он мстил, было известно лишь ему одному. Ему и другому монстру, который обрек его на вечность в одиночестве. Время – не река, а спираль, и всё в галактике обречено повторяться снова и снова. Монстр принимал эту аксиому. Но человек боролся с ней. И поплатился за непокорность…

Нет!

Воля взяла верх. Человек вновь стал собой. Он обернулся, легко определив путь, которым прошел монстр. Было невыносимо видеть эти разрушения, весь этот бесконечно увядающий мир, не созданный для чего-то кроме ужаса и ярости.

А потом всё изменилось во второй раз. Потому что оказалось, что его преследуют. Это был такой же…

Нет.

Не такой.

Человек скрылся в сумраке и стал наблюдать. Он наблюдал долго. Первое, что человек понял – его не собирались освобождать. Это произошло случайно. Но акт преследования не выглядел случайностью. Это была рассчитанная генетическая реакция, заложенная в преследователя его создателем.

У человека вновь заболела голова, однако он справился с приступом гнева, укрепив свой разум опорами смирения. И внезапно понял, что прятаться больше незачем.

Тогда он вышел из трещины в скале. Багровые отсветы раскаленного кремниевого моря заплясали на его теле, могучем и безупречном, для которого будто не было этих тысячелетий в оковах безмолвного ада.

Человек знал, что произойдет дальше. Его преследователь не поверит ему. Медиаторы, необходимые для развития соответствующих реакций, не смогут формировать синапсы в мозгу, который изменили. Изменили так глубоко и виртуозно, что даже столь могучее создание ничего не заметило. Человек не сможет обратить эти изменения вспять. Никто не сможет.

И всё-таки, стоя здесь, в жарком полумраке у кромки расплавленного камня, человек гордился своей стезёй. Он сотворил много зла, но никогда не будет жалеть о первом шаге. О том самом шаге, за который его судили и обрекли.

А ещё он гордился тем, что примет смерть от рук того, кого любил больше всего на свете. С кем был рожден покорять звёзды. И если уж проигрывать, то непременно лучшим, не правда ли?

Человек вошел в огненное море и преследователь повторил его действия, будто отражение в ониксовом зеркале, которое заволокло дрожащим воздухом от раскаленного горна. Они медленно двигались навстречу друг другу, готовясь к битве, которая для одного из них станет последней.

Остановившись, человек моргнул глазами, похожими на две серебряные монеты. Такие же глаза были у того, кто по незнанию вскоре оборвёт братскую жизнь.

Из последних сил борясь с монстром внутри себя, человек вспомнил имя того, кто стоял перед ним. Его настоящее имя, которому больше нет места в этой галактике. Но отпустив монстра на волю, человек тут же забыл это имя. И правильно, ведь создатель никогда не давал им имен, только номера.

– Спасибо, Десятый, – улыбнулся человек, превращаясь в огромного змия из живой стали. Он знал, что вскоре сольется с кипящим под ногами расплавом и снова всё забудет. Уже навсегда.

А теперь – о чем это

Авторские комментарии и анализ лорного подтекста

Что главный герой рассказа – примарх, становится понятно довольно быстро, тут не нужны глубокие знания бека. А его краткие и неконкретные размышления тем не менее дают понять, что он был заключен во вневременную тюрьму за некий проступок. Самый очевидный вывод для читателя на этот момент – перед нами один из Потерянных. И этот вывод времен. Если конкретнее, то перед нами Второй, ниже я поясню, почему именно он.

Далее по сюжету рассказа мы понимаем, что он должен был провести в тюрьме вечность, но прошло только 12 тысяч лет (по его субъективному времени, это важно). Причина в том, что целостность тюрьмы была нарушена и он вырвался на свободу. В этих же абзацах из рассуждений примарха следует, что он изо всех сил сдерживал гнев внутри себя, вместе с которым приходила головная боль. А когда он поддается гневу, то становится чудовищем. И мы это видим: едва его тюрьма была разрушена, он потерял концентрацию, превратился в жуткого монстра и принес много разрушений в мир, на котором был заточен.

К этому моменту читатель понимает (по крайне мере, я на это надеюсь), что речь идет о Медузе, на которую упала гестационная капсула с Феррусом Манусом. Ведь из рассказа «Псалом» Гаймера мы знаем, что капсула Горгона повредила некую конструкцию внутри горы Карааши и оттуда вырвался тот самый чудовищный змей из живого металла, которого в легендах Медузы зовут Азирнотом. Феррус понял, что выпустил того, кого не следовало выпускать, и поклялся уничтожить змея, который на самом деле был его Вторым братом. Не спешите обзываться. Ниже я поясню, как это возможно.

Следуя сюжету рассказа, когда Второй берет чудовище внутри себя под контроль и возвращает себе человеческий облик, он узнает Ферруса, но понимает, что не сможет ничего доказать брату. Тот ему не поверит, потому что его сознание перепрограммировано. Второй размышляет о том, что это сделал «еще один монстр». Разумеется, он имеет ввиду Императора, который, очевидно, и осудил его на вечность в темпоральной тюрьме.

Подтверждение этой мысли мы можем найти в рассказе «Прочность Железа» Кайма, где Феррус видит статуи двадцати примархов внутри карманной реальности, которую для него создал Эльдрад Ультран. К этому моменту (кампания на Ибсене) все примархи уже найдены, но лица двоих Манус не узнает. Строго говоря, это не секрет, что Император не просто приказал вычеркнуть Потерянных из истории, он также «перепрошил» сознания всех, кто их знал. Об этом говорится в том числе в рассказе «Чертоги в конце памяти» Сваллоу.

Но вернемся к моему рассказу – Второй всё это отлично знает и понимает, что Феррус будет с ним драться. Более того – он хорошо знает и самого Мануса (пояснения будут ниже). После недолгих рассуждений Потерянный принимает решение сразиться с братом и погибнуть. Во-первых, потому что упертый Горгон все равно будет биться, хотя не столько потому что упертый, а в большей степени потому что так его «запрограммировал» Император. Во-вторых, у Потерянного, судя по всему, родился рискованный план, как обыграть отца.

Собственно, вот весь сюжет рассказа, который читатель, неплохо знающий бек, легко улавливает. Улавливает и задает вполне справедливый вопрос: Алексей, достаточно уже употреблять запрещенные вещества, ведь все это просто невозможно! Как минимум потому, что капсула с Феррусом не могла упасть на Медузу, когда там уже был заключен Второй. Точнее наоборот – Второй не мог быть заключен на Медузе раньше, чем туда упала капсула с Феррусом. Ведь примархов раскидало одновременно.

Вопрос справедливый, но он базируется на распространенной ошибке. Многие полагают, что если Эрда (или все-таки Тал?) разметала примархов по галактике в один момент времени, то и на свои «родные миры» они попали тоже примерно в один период. Но это не так. Вот элементарное опровержение лишь на одном из множества примеров.

Гестационные капсулы с примархами покинули Терру в 792.М30. Вспомним, когда нашли каждого из них. Скажем, Хана нашли в 865.М30. В романе «Шрамы» Райта сказано, что Таргутай Есугэй сражался рядом с Джагатаем на Чогорисе с самой юности примарха, а как мы знаем, взрослеют сыновья Императора очень быстро. Если Хан попал на Чогорис примерно тогда же, когда исчез с Терры, то есть в 792.М30 и примерно тогда же начал свое восхождение, познакомившись с Есугэем, тогда к моменту открытия Чогориса в 865.М30 Таргутаю должно быть 73 года. Даже если возьмем погрешность лет пять, он был слишком стар для превращения в Астартес. Однако же он был полноценным космодесантником, а не «ложным Астартес», как Кор Фаэрон, Амон или Лютер.

Оптимальный возраст для подготовки легионера – это промежуток 12-14 лет. По всей видимости, в исключительных случаях брали и постарше, но после 30-40 (как в случае с Фаэроном) это уже физически невозможно. Соответственно, Хан попал на Чогорис не в тот же период, когда исчез с Терры. А как раз через 30-40 лет.

По всей видимости, примархов в гестационных капсулах штормило по варпу вариативно (Альфария выбросило на Терре почти сразу). Еще могу вспомнить Коракса: Император пришел на Киавар в 927.М30, то есть бедолага Корвус куковал на своей луне аж 135 лет, что, мягко говоря, маловероятно. Кстати, насчет Коракса – в «Потерянном Освобождении» Торпа упоминается, что к моменту открытия Киавара Второго и Одиннадцатого уже не было.

Эти рассуждения ведут к тому, что Феррус вполне мог попасть на Медузу за пару лет до того, как ее официально открыли. А Второго к тому моменту уже могли осудить и посадить. Император не мог знать, что на Медузу забросит Ферруса или кого-то еще. При этом Медуза по описанию из «Псалма» действительно напоминает толи свалку, толи тюрьму, о которой все давно забыли. Там было много чего неидентифицируемого. На мой взгляд, подходящее место, чтобы устроить в глубине горы тюрьму для осужденного на вечность вне времени.

Немного отступая от основного вопроса, еще раз вернусь к вышеупомянутому факту о том, что Коракс не знал Потерянных. Феррус то, судя по всему тоже. Тогда кто их вообще знал? Возможно, ответ нам дает рассказ «Последний совет» Голдинг. В этом произведении Хорус, Альфарий и Хан пытаются помешать Сигиллиту убрать из Инвестиария одну из двадцати статуй примархов. Хотя Хан прозрачно намекает, что он здесь только для поддержки, Луперкаль и Альфарий точно знают, за что Сигиллит хочет снести статую Потерянного.

Я вспомнил об этом потому, что Альфарий и Хорус, как первые обнаруженные примархи вполне вероятно знали Второго, которого по счету нашли четвертым (третьим был Русс). А вот Хан, обнаруженный Шестнадцатым, скорее всего, Второго не знал. В «Шрамах» он вспоминает о Потерянных не как о братьях или друзьях, а как о некоем событии, которое не стоит забывать по причине его дидактической ценности.

Кстати, Одиннадцатого по «стмрому лору» нашли перед КОраксом, в 921.М30, но теперь он уже последний. Но в любом случае в мою версию событий он не вписывается. Дата обнаружения Второго – 821.М30. Именно поэтому у меня на Медузе был заключен именно Второй.

Возвращаемся к моему рассказу. Все вышеизложенное не снимает главного вопроса читателя – как Второй мог узнать Ферруса, если он был осужден до открытия Медузы? Вчитайтесь в текст внимательнее. Там есть целый абзац, где Второй прямо говорит, за что его судили и обрекли на темпоральную темницу. За правду. За правду о том, что галактика циклична, и это не метафора. Галактика раз за разом разыгрывает одну и ту же партию, которая меняется лишь в нюансах, но не в ключевых вехах. В подтверждение приведу два источника.

Первый – рассказ «Отпрыски бури» Рейнольдса. Там на планете Сорок Семь Шестнадцать Несущие Слово сражаются с забытой человеческой колонией, которая поклоняется… Императору, ничего не зная ни о нем самом, ни даже о Терре. В главном храме Сор Талгрон находит книгу, которая у этого народа считается священной. Талгрон шокирован, ведь перед ним – «Лектицио Дивинитатус». Написанная самим примархом (Сор узнает почерк и стиль, потому что лично читал эту книгу). В рассказе прямо говорится, что это именно тот текст. Но как такое возможно, если в тот момент «Лектицио Дивинитатус» находился у… Лоргара, естественно! Время действия рассказа – 963.М30, то есть вскоре после Монархии, но Аврелиан еще не написал свою новую книгу.

Чтобы понять, к чему нас подводит Рейнольдс, нужно вспомнить Паломничество Лоргара. А именно – его встречу с Ингефель. У меня на этот счет есть два подробных подкаста, в которых я анализирую диалог примарха и демона из «Аврелиана» Дембски-Боудена. Там поднимается много тем, но сейчас для нас важна единственная фраза Ингефель: «Я бродил по дорогам вероятности. Я видел то, что может быть, и что почти наверняка произойдет. Но нельзя увидеть то, что будет, пока оно не станет тем, что было».

Вот так работает предвидение в Вархаммере – корвиды и компания не могут прозреть то, чего еще не случилось, но они могут увидеть то, что уже происходило раньше. Это и есть спираль времени, о которой в моем рассказе говорит Второй. Ингефель не показывает Лоргару варианты будущего (он, кстати, и не утверждает этого). Демон показывает варианты прошлого. Это объясняет и тот факт, что так называемые Старые Пути Колхиды существовали независимо во все времена во всех человеческих мирах. Им даже поклонялись на Терре (например, кланы орбитальных платформ, из которых происходил Зарду Лайак).

Тут уже стоит обратиться к мудрости Магнуса, который тоже многое понимал, хотя и не все: «История движется по кругу. На самом деле ничто не умирает. Древние символы меняются и перерождаются, открываются новые пути, которые были проторены давным-давно...» Однако предыдущие витки развития галактики переживают не только отголоски религиозных верований и экзистенциальных учений. «Лектицио Дивинитатус» тоже пришел к нам из предыдущего витка. Иначе невозможно объяснить, как книга, написанная лично Лоргаром и прямо сейчас находящаяся у него, в то же время хранится под стазисным полем главного храма Отпрысков бури. Правда, есть еще вариант – финты с перемещением во времени, которые в лоре есть, но это уже другая история, которую мы сегодня тоже затронем.

Теперь представьте, что кто-то узнал правду. Узнал, что мир перерождается раз за разом. А потом этот кто-то научился переносить свою память из одного витка в другой. И если этот кто-то – Император, то моя теория объясняет любые его действия. Видимо, он не в первый раз пытается достичь своей цели (какой бы она не была), и уже просто комбинирует возможности. Скажем, Ангрон предает его каждый раз, чтобы он ни делал. Поэтому с ним Император, что называется, не заморачивался. Это я о Нуцерии, где действия Повелителя Человечества принципиально необъяснимы. Но становятся объяснимы, если взять за основу мою теорию.

Продолжаем представлять. Внезапно кто-то еще, кроме Императора, узнал о том, как все работает. Узнал и решил, что это неправильно – скрывать истину. Но нам хорошо известно, что знание – сила, оберегай его… Император, возможно, пытался вразумить Второго, но тот не слушал. А дальше возможны вариации. Я предполагаю, что они оба – Император и Второй – не сохраняют память с предыдущего витка всю целиком, а восстанавливают ее постепенно.

По моей версии, нынешний цикл для Второго точно не первый (уж извините, за каламбур), поэтому в моем рассказе он не просто узнал Ферруса, с которым здесь еще не встречался, но также понял, что его не убедить. Потому что Император в этом витке скорректировал гены сыновей, сделав их невосприимчивыми к влиянию Второго.

Я использую слово «невосприимчивыми», потому что сложно подобрать более точное определение. В «Прочности Железа» Кайма Феррус видит лица братьев и называет их масками, потому что они отличаются от знакомых ему черт, но все равно узнаваемы. Однако у двух нет даже масок. Читая рассказ впервые, я этому удивился. Почему нет лиц? Ведь Манус должен был их просто не узнать. Но так как Ультран использовал для этой фантомной реальности собственные воспоминания Ферруса, все встает на свои места, если предположить, что Император так глубоко изменил сознание примарха, что тот попросту не воспринимает двух Потерянных.

Почему Император просто не убил Второго? Вероятно, уже пробовал в предыдущих витках и это либо не дало результата, либо привело к еще более худшим последствиям. Очевидно, Потерянные становятся Потерянными во всех циклах. Возможно, это и стало главной темой, по поводу которой Второй и Император не сошлись – отец был уверен, что изменить тут ничего нельзя, но сын хотел пытаться снова и снова.

А теперь вновь вернемся к моему рассказу. Увидев Ферруса, Второй понимает, что схватки не миновать (потому что Феррус на генном уровне не будет доверять брату или даже инстинктивно попытается его убить). Однако (это уже никак не подкреплено лором, строго моя фантазия) Второй решается на рискованный ход. Он использует свою уникальную способность, превращается в змия и погибает от рук Мануса. В конце моего рассказа он размышляет, что снова все забудет, теперь уже навсегда. Насчет «снова забудет» все понятно – ему в следующем витке потребуется время, чтобы восстановить память о предыдущих циклах. Но к чему тут фраза «уже навсегда»?

А к тому, что с Феррусом Манусом все несколько сложнее, чем принято считать. Из таких произведений как «Прочность Железа» и «Феррус Манус: Горгон Медузы» мы знаем, что Десятый примарх страдал от приступов гнева, которые сопровождались сильной головной болью. Почти всегда он эти приступы контролировал своей невероятной волей (цитата из сольника: «Поистине сверхчеловеческую вспыльчивость Ферруса превосходила только его сила воли»). Причем он именно страдал от боли, едва не сходя с ума, это хорошо показано на протяжении всего его сольника. Причем в одном из эпизодов Гаймер пишет, что Феррус испытывал желание причинять боль за то, что боль причинили ему. Хм… о чем это он?

Мы не знаем ни одного эпизода, в котором Манусу кто-то мог причинить такую боль, чтобы примарх ее запомнил и она вплелась в его сознание так глубоко, что стала управлять его эмоциями. Если только это не фантомные воспоминания кого-то другого… Но об этом еще рано. В сольнике Ферруса при покорении Гардинаала вспышки гнева присутствуют, но Манус их контролирует. Это 869.М30. Но в «Прочности Железа» при покорении Ибсена (он же Кальдера) Феррус дает волю гневу раз за разом, чему удивляется даже первый капитан: «Сантар редко видел его столь разгневанным и задумался над причиной».А Ибсен – это уже 002-004.М31. То есть чем ближе к Ереси, тем хуже становилось Манусу, это факт.

По всей видимости, он умирал, как и Ангрон. И точно так же, как Ангрон, Феррус знал, что умирает. Я подробно разбирал этот момент на стриме про Десятого примарха. Получается, с одной стороны Манус осознает приближение смерти. С другой – он беззаветно предан идеалам Империума. Насколько беззаветно, что без раздумий напал на своего единственного друга, когда тот рискнул заикнуться о том, что, возможно, у Императора на троне есть альтернатива (конечно, я имею ввиду эпизод с Фулгримом на флагмане Мануса после преследования Диаспорекса).

Эти два фактора (приближение смерти и вера в Империум) стали основными мотивам Мануса в его желании быть Воителем. Потому что «примарх стал олицетворением жажды завоеваний Императора, живым воплощением гнева в железных латах» (это тоже из его сольника). Он был рожден завоевывать и хотел как можно скорее завершить Великий крестовый поход. Хотел успеть воплотить мечту Императора прежде, чем умрет. Конечно, тут не обошлось без амбиций и гордыни, Феррус определенно считал себя лучшим военным лидером среди братьев. И все же в его устремлениях я вижу благородство.

Итого: нет сомнений что Феррус Манус умирал, в связи с чем его мотивация довольно прозрачна. Но почему он умирал? Есть мнение, что из-за некродермиса, которым был покрыт Азирнот, тот самый змей с Медузы. И якобы когда Манус утопил змея в лаве, некродермис перетек на его руки. В сольнике Ферруса я высказывал эту версию, что некродермис также поразил нервную систему примарха и медленно убивал его. Тогда я подтвердил свою мысль тем хорошо известным фактом, что глаза Мануса были сплошного металлического цвета, как две серебряные монеты. Вот только причиной тому был не Азирнот.

Перечитав «Псалом», я увидел одну любопытную деталь. Изначально у Ферруса глаза были зелеными в золотую крапинку, а потом действительно стали серебряными. Вот только произошло это ДО встречи с Азирнотом. Кстати, насчет Азирнота – его тело из живого металла действительно похоже на некродермис, но как и в случае с руками Ферруса – только внешне. Некронов на Медузе не замечено, зато были там и кибер-зомби, и каменные големы (буквально такая вот форма жизни).

Но если глаза Горгона изменил не змей и не он виновник его болезни, тогда что? На самом деле все просто. На Медузе Манус питался землей. Землей, камнями, обломками кибер-зомби и вообще всех, кого убивал. Его организм был приспособлен получать из подобной пищи нужные питательные вещества (что не нонсенс). Все это подробно описано в «Псалме». И это отлично объясняет, что случилось с его глазами. Бедолага Манус просто отравился, перегнув с медузийской диетой. Хотя слово «отравился» тут не вполне уместно. Скорее, вместе с кремнеземом и ржавой сталью он в какой-то момент поглотил то, что не усвоилось организмом, а вступило с ним в симбиоз и… начало медленно убивать примарха. Вот почему глаза сменили цвет – результат проникновения инородного вещества в его нервную систему и мозг.

В принципе, от теории, которую я высказал на стриме двухгодичной давности, нынешний вариант отличается только тем, что Ферруса убивал не Азирнот, а что-то другое с Медузы. Что касается Азирнота, то с ним мы еще не закончили. Про змия есть любопытный момент, отчего-то упущенный всеми без исключения, когда вышел сольник Десятого примарха под авторством Гаймера.

Один из главных героев романа – медике Тулл Риордан, впоследствии получивший звание подполковника. Во время разговора с Манусом, примарх спрашивает у Тулла мнение о его руках из живого металла. Медике без раздумий отвечает, что не верит в легенду про Азирнота, потому что характер соединения между металлом и плотью не похож на жидкий ожог, который непременно должен был иметь место, если бы легенда оказалась правдой. И хотя сначала Феррус откровенно веселится, общаясь с медике, после этого заявления он суровеет и говорит: «Очень жаль, эту историю я любил больше всего».

Фактически этот эпизод показывает нам, что «Песнь Странствий», повествующая о похождениях Ферруса по Медузе, является художественным эпосом, который мы не можем воспринимать как хронику, отражающую реальные факты того периода из жизни Мануса. Что касается реакции примарха, она, во-первых, подтверждает, что миф про Азирнота ложный. Во-вторых, эта история, по всей видимости, вызывает у него сильный эмоциональный отклик, и вовсе не положительный.

Что же на самом деле произошло между Азирнотом и Феррусом в лавовом море Кираал? В том, что змий из живого металла действительно существовал, нет сомнений, это подтверждает «Псалом», да и более старые источники вроде Индекса Астартес. Также нет сомнений в том, что Манус преследовал и настиг чудовище. Учитывая, что существо больше никто не видел, вероятнее всего Десятый действительно убил его, либо каким-то образом сковал (хотя это маловероятно, учитывая характер Мануса, который все доводил до конца, не оставляя за спиной экивоков).

Но если вся эта история – неправда, точно ли от Азирнота он получился свои руки? Есть ли тут альтернатива? Ведь в Неймерельских Свитках примарх не использует слова «Азирнот» или «змий». Там даже нет слова «чудовище». Феррус говорит, что его «металлические перчатки» происходят «от зверя», «от великого зла», которое он победил. Исходя из всего этого, у меня возникают сомнения в том, что Манус получил руки от Азирнота (по крайне мере не так, как это представлено в медузийском мифе). Зато он вполне вероятно мог получить от монстра что-то другое. Выше я не зря указал на концептуальный момент с глазами – они у Ферруса изменили цвет до встречи с Азирнотом. Однако это не единственный вариант, на который я обратил внимание при повтором прочтении рассказа.

Дело в том, что в «Псалме» у Ферруса нет ни головных болей, ни вспышек гнева, которые приходится контролировать. И еще кое-чего у него нет, на что опять же никто не обратил внимания в его сольнике. Вот эта важная фраза, о которой я уже упомянул выше: «Он почувствовал, как возвращается мигрень – стремление причинить боль другим, чтобы отомстить за боль, причиненную ему». Мы знаем, что у Ферруса вышел конфликт с Дорном, в результате которого… Почему-то принято считать, что произошла драка и Феррус был повержен. Однако эта версия родилась по причине невнимательности, либо из нежелания самостоятельно прочесть источник. Вот, что по этому поводу сказано в «Горгоне Медузы»:

Над ним стоял Рогал Дорн, и костяшки его массивной желтой перчатки покрывали серебристо-красные брызги. Седьмой примарх неотрывно смотрел на брата сверху вниз. Лицо Рогала, как всегда, выражало суровое осуждение. Воины обоих легионов, занимавшие многочисленные ярусы командной палубы «Железного кулака», наблюдали за сценой с ужасом и безуспешно скрываемой увлеченностью. Еще недавно Манус не хотел выходить из себя, но теперь отчасти восторгался тем, что брат вынудил его зайти так далеко, да к тому же сам последовал за ним. Сплюнув кровью на звукопоглощающее покрытие мостика, Феррус сжал кулак…

Это говорит о том, что Дорн ударил первым и Феррус упал. Но едва ли мы можем считать это поражением, ведь у нас есть лишь первый эпизод схватки. Дальше Манус сжимает кулак и, очевидно, вступает в рукопашный поединок с братом. Кто вышел из него победителем – ответить сложно, да и неважно в контексте нашей сегодняшней беседы. Ферруса тот эпизод определенно задел, но едва ли он собирался мстить за него всему миру.

Кстати, еще один интересный факт – кровь у Ферруса серебристо-красная. Это прямо подтверждает предположение о том, что в организме Мануса присутствовало нечто инородное. Но повторюсь, вероятнее всего, это нечто попало в его тело до схватки с Азирнотом, в тот момент, когда его глаза изменили цвет. Однако сейчас важнее другое. Есть еще один эпизод в истории Мануса, который потенциально мог критически отразиться на его мировоззрении:

Он – примарх, Горгон Медузы, лучший среди братьев. Гардинаалец заявил, что знает его, но никто не знал Мануса. Никто, даже Фулгрим, не подозревал, о чем всегда мечтал Феррус. В своей погоне за совершенством он жаждал лишь одного. Чтобы его одолели. Для бога среди людей победы были ежедневной рутиной. Но поражения? Они поистине драгоценны. Каждое из них чему-то учило примарха, и в тот день, когда свет Императора озарил Медузу, отец преподал Манусу величайший урок.

По всей видимости, он действительно сразился с отцом (об этом говорится в «Песне Странствий») и проиграл. Это было его первое поражение и оно действительно могло вызвать сильный эмоциональный отклик, который эхом прошел через всю жизнь Десятого примарха. Однако же сам Манус вспоминает об этом без злобы, напротив – называет тот эпизод величайшим уроком. Да и ведь он был беззаветно предан Императору.

Вот почему я предполагаю, что желание причинять боль другим за то, что когда-то боль причиняли ему – все это не личность Мануса, а фантомные воспоминания, осколки личности Второго примарха, которого Феррус победил на Медузе. И тут я снова вынужден вернуться к Риордану Туллу, который как ветеран медике точно определил, что Манус получил свои руки не в борьбе. Причем сам примарх не спорит со словами Тулла, а лишь перестает веселиться.

Возможно ли, что битвы не было вовсе? Или Второму во время схватки удалось-таки сломать ментальную защиту на разуме Ферруса и что-то передать ему? Ведь если серебряные руки Манус получил не в борьбе, то, выходит, он либо забрал их у поверженного противника, либо тот отдал их добровольно. Понятно, что скорее всего они не имели форму рук, ведь в сольнике Горгона неоднократно говорится, что этот материал может легко менять форму, подчиняясь воле примарха. Хотя и не в той степени как некродермис (ведь К’Тан могут с легкостью превращать свои конечности в оружие).

Кроме того, возможно, некоторые ответы Феррус сам дает нам в Неймерельских Свитках. Я уже упомянул, что источником «серебра на своих руках» он называет зверя, великое зло, которое он победил. Согласитесь, Манус вполне мог так сказать, имея ввиду Второго примарха, которого Император приказал вычеркнуть из истории. Но дальше он говорит куда более конкретные вещи:

Я так давно и так сильно полагаюсь на эту уникальную аугментацию, что плоть под ней теперь не более чем далекое воспоминание... Но придет день, когда я сниму это с себя, чтобы не забыть свою настоящую силу.

Обратите внимание, руки – лишь аугментация, не часть Мануса. Это еще раз подтверждает мою версию о том, что серебряные глаза и серебристая кровь примарха к его рукам не относятся, хотя изначально это кажется закономерным. И второй момент – Манус может избавиться от рук. По крайней мере, он в этом уверен и, учитывая его близость к технологиям (он ведь большой друг Марса, вы же помните?), нет причин не доверять его выводам.

Если опираться на Свитки Неймереля, то в них Манус говорит, что покончил с тем великим злом, которому принадлежали эти руки. Продолжая мою гипотезу, это закономерный финал в любом случае. Феррус убил Азирнота либо как чудовище, либо как брата-предателя. Брат же, вероятно, был уверен, что Феррус воспользуется его силой. Так и произошло.

До этого момента я каждый свой тезис подкреплял цитатами из книг и фактами из лора. Все, что будет дальше, уже в большей степени моя фантазия. Дело в том, что если продолжить разворачивать эту мысль, то можно предположить нечто любопытное и пугающее. Ведь Император мог знать о том, что Феррус получил серебряные руки от Второго. Хотя правильнее будет сказать – он не мог этого не знать. Соответственно, он знал или как минимум предполагал, что вместе с руками Манус получил что-то еще. Если не полноценные воспоминания, то их осколки.

Получается, Десятый становится опасен для Императора, по той же причине, по которой был опасен Второй. Из «Повелителя Человечества» Дэмбски-Боудена мы знаем, что Император «отключал» Ангрона, чтобы исследовать его и отыскать возможность для извлечения Гвоздей Мясника. Потенциально он мог сделать это с любым сыном, включая Мануса. И тут снова есть варианты. Вариант первый – Император запустил в теле сына условный процесс саморазрушения. Почему не убить сразу? Потому что Феррус был великолепным военным лидером и завоевателем, его потенциал был необходим, пока Великий крестовый поход не завершился. И как раз к его финалу Манус бы почил. Как и Ангрон.

То есть Император ненавязчиво «выпиливает» двух сыновей, которые больше всего угрожают стабильности Империума (насчет остальных «потенциально-опасных» можно додумать, это сейчас не суть важно). И не нужно никому стирать память, разрушать статуи, корректировать хроники… Да и с ростом Империума эта задача явно усложнялась.

Но есть еще вариант – Император ничего не делал с Феррусом, зная, чем все закончится. Откуда? Так ведь все повторяется! Как повторяется «предательство» Потерянных, так, вероятно, Феррус Манус во всех временных витках принимает смерть от любимого брата на старте Ереси. Если это происходило каждый раз, при любом раскладе, Император мог не опасаться за Ферруса – тот был достаточно замкнут и достаточно предан, чтобы долгое время молчать о своих сомнениях. А потом они уже не имели значения, потому что он просто не успевал никому ничего рассказать.

Теперь о роисхожденит Азирнота. Чаще всего его связывают с некронами, а серебряный металл на руках Ферруса – с некродермисом. Есть даже предположение, что Азирнот был осколком Дракона Пустоты… Но на чем основываются все эти предположения? Сейчас я попробую доказать, что они не так незыблемы, как может показаться.

Единственное описание Азирнота, которое у нас есть, приведено в «Горгоне Медузы» Гаймера, вот оно:

Змей напал на него, возникнув из ниоткуда. Он отбросил тварь ударом посоха наотмашь, выбив из ее чешуи осколок длиной с меч. Тот вновь стал жидкостью и испарился, даже не коснувшись лавы. Кираал сотряс вой, рожденный из нечеловеческой, недоступной смертным ярости, и внезапно все огненное море превратилось в круговорот чешуи и клыков, и железный посох замелькал в руках, отражая гневные атаки беснующегося Азирнота…

Обратите внимание – осколок чешуи змея, отделившись от хозяина, стал жидким и испарился. С живым металлом некронов, как мы знаем, подобного не происходит. Если же каким-то образом это все-таки был некродермис, то есть живой металл, из которого создавались тела для К’Тан, давайте вспомним, о ком вообще идет речь. Достаточно единственного факта: К’Тан – это существа, способные поглощать звездное вещество. Сложно представить, какую энергию они излучают. Так неужели обычная лава в состоянии навредить материалу, созданному, чтобы сдерживать энергию звезд? А ведь Феррус, согласно мифу, утопил змея именно в лаве.

Но на самом деле, это незначительный факт. Куда важнее другое. Впервые руки Ферруса и легенда про Азирнота упоминаются в «Белом гноме» №262 (статья Index Astartes: Iron Hands), а Codex: Necrons рассматривался в «Белом гноме» №271. Но тогда некроны вообще не были связаны с К’Тан. Да, были единичные упоминания, например, «фазовый нож К’Тан». Но в действительности сомнительно, что на тот момент К’Тан существовали как полностью продуманный лорный эпизод и вдвойне сомнительно, что уже тогда GWрешили вдруг связать с ними одного из примархов.

Но и это еще не все. По лору, Азирнот обитал в так называемой Стране Теней, где располагались древние пирамиды из металла и камня. Пирамиды – значит непременно некроны, так? Не так. Потому что на Терре тоже были пирамиды. И на Просперо. Пирамиды – устойчивый элемент лорного бэка терранской цивилизации. А в Index Astartes о Стране Теней сказано, что «по слухам, там бродят духи-предки кланов». Дальше используются такие обороты как «земля древних», «утерянная земля», «забытая эпоха». А теперь вспоминаем Телстаракс, орбитальную станцию из эры ТЭТ, которая опоясывает Медузу как Железное кольцо опоясывает Марс.

Медуза до Эры Раздора была высокоразвитой цивилизацией. Человеческой цивилизацией. Затем она погибла и была расхищена. Предполагается, что Телстаракс создали именно для этого – чтобы выпотрошить мир. А потом, когда создатели станции по какой-то причине бросили ее, Телстаракс начал разваливаться на куски. Остов до сих пор висит на низкой орбите Медузы, но тысячи лет назад обломки станции вызвали на планете колоссальные катаклизмы, которые привели к тектоническим сдвигам. Обо всем этом рассказывается в «Резне» Блая.

Тут ремарка для сторонников версии, что Азирнот – механизм некронов, пробужденный падением гестационной капсулы с Феррусом. Ну да, капсула метра четыре длиной змея пробудила, а многолетний катаклизм, перекроивший лик планеты, не пробудил. Да и ведь Азирнот сбежал после падения Ферруса, а не вступил с ним в бой сразу. Это Манус долгое время шел по следам змея, догоняя его.

Про высокоразвитую Медузу я упомянул, чтобы задать справедливый вопрос – почему нас должно удивлять, что люди этого мира на пике развития строили пирамиды из металла и камня? Тем более, что нынешние медузийцы, как я указал выше, связывали эти пирамиды со своими предками, людьми. Нет ни одного реального намека на то, что Медузу посещали некроны... Ах, да! Есть же «Неисчислимый и Предсказатель» Рафа, где присутствует следующая строчка:

И над всеми этими стазисными экспозициями витал огромный металлический змий-завоеватель, которого выпускали на планеты проходящие мимо флоты некронов, чтобы он истреблял население под корень.

Согласен, возможно. Но именно что – возможно. Потому что, как я уже пояснил выше, живой металл не испаряется, если часть его отделить от конструкции. А чешуйки Азирнота испарялись без каких-либо дополнительных эффектов. Что потенциально может навести нас две мысли. Во-первых, змей мог быть существом Хаоса, демоном, воплотившимся в столь причудливую форму при контакте с древними медузийскими технологиями, которые, возможно, и вызывали его к жизни. Эта мысль не кажется безумной, учитывая Триумвират – Тухульху, Уробороса и Чумное Сердце. Хаос в союзе с темными технологиями еще не на такое способен.

И вот на этом моменте я едва не упустил критически важный факт, а именно – руку Пазаниуса Лисана, которую потом заполучил Хонсу. Я благодарю Ника Сумрака и Александра Великанова за то, что не позволили мне сделать это почти непоправимое упущение. Дело в том, что история Пазаниуса лишь подтверждает мои выводы: Азирнот не был созданием некронов, а руки Ферруса Мануса – не из некродермиса.

Я не буду пересказывать всю историю Пазаниуса. Достаточно сказать, что когда на Павонисе он сражался с осколком К’Тан, известного как Несущий Ночь, чудовище отрубило ему руку и каким-то образом передало телу Лисана частицу некродермиса (вряд ли намеренно). По крайней мере, так это понял сам Пазаниус. Некродермис никак не повлиял на физиологию легионера, но когда вместо отрубленной руки Пазаниусу поставили аугметический протез, живой металл вступил с ним в симбиоз. В итоге, рука Лисана получила свойство исключительной стойкости и регенерации, как у оригинального некродермиса. Она даже внешне выглядела как живой металл – серебряная, напоминающая ртуть с периодической рябью на поверхности.

Казалось бы, это должно опровергнуть мою теорию, ведь такие же руки были у Мануса. Но истина кроется в мелочах. Хотя самое главное отличие я уже обозначил и повторю еще раз – когда конструкция из живого металла получает повреждения и от нее откалывается кусок, он не исчезает, а стремится вновь присоединиться к конструкции (подтверждений масса, из последнего прочтенного – бой с некронами на Соте, описанный в «Велизарии» Хэйли). Только в условиях критических повреждений некрон телепортируется в ближайшую гробницу, что сопровождается яркой вспышкой и оглушительным хлопком (причем телепортируется весь, а не по кускам). Эти описания встречаются повсеместно, например, в романе «Мертвецы идут» Лайонса. Кстати, там же есть эпизоды, где некронов плавят мельтами, превращая в серебряные лужицы. Так эти лужицы никуда не исчезали,вот пример:

Устыдившись своей слабости, Карвен наконец загнал батарею на место и поспешил за гвардейцем, задержав дыхание и стараясь не смотреть на лужу жидкого серебра.

Однако в описании боя Ферруса с Азирнотом из его сольника Манус откалывает от змея внушительную часть его чешуи и она мгновенно растворяется в воздухе без какой-либо иллюминации и сопутствующих звуков. Это прямое подтверждение того, что Азирнот не был сделан из некродермиса. Безусловно, это похожие материалы, но их свойства далеко не идентичны.

Второй момент – некродермис не вступил в симбиоз с телом Пазаниуса, у него не было никаких «побочек», которыми страдал Феррус. Однако в случае с Феррусом неизвестный материал вступил в симбиоз именно с его плотью, тогда как у Пазаниуса некродермис среагировал на аугметику и соединился с ней. То есть мы видим две принципиально разные реакции.

Что важно – серебряные руки не заменили биологические руки Мануса. Я уже упомянул Неймерельские Свитки из «Ярость Железа» Райта, где примарх подчеркнул, что серебро лишь покрывает плоть. В ряде переводов этого фрагмента опущен оборот «металлические перчатки», вот оригинальная строчка:

The fault is with my mind. I rely on the augmentation given to me by my metal gauntlets, so much so that the flesh beneath them is now little more than a memory.

Заметьте, здесь же он прямо говорит, что под аугметикой у него сохранилась плоть. В случае с Пазаниусом некродермис со временем полностью сформировал его протез, но именно что протез. То есть в действительности у руки Пазаниуса и рук Ферруса Мануса есть концептуальные различия – они по-разному взаимодействуют с плотью и сталью, хотя, по всей видимости, выглядят идентично. И происхождение у них разное, потому что рука Пазаниуса точно от Несущего Ночь, то есть это некродермис. Азирнот же, как я показал выше, сделан точно НЕ из некродермиса, но руки Феррус скорее всего получил от него, хотя и непонятно как. А умирал он и сходил с ума вовсе не из-за этих рук, потому что, напомню, нечто проникло в его нервную систему до битвы со змием. Такие вот силлогизмы получаются.

А теперь продолжаем по беку моего рассказа. Есть еще вариант – Азирнот мог быть иллюзией, раз исчезал по кускам. Но чьей? Тут у меня нет мыслей кроме той, которую я воплотил в форме рассказа. Это отлично дополняет идею о том, что Феррус бился со Вторым, который на самом деле перевоплощался не в физического змия. И это тоже не что-то из ряда вон выходящее. Вспомните, как Абидеми и Бьярки во время битвы с Алым Королем преобразились в двух чудовищных психических созданий – ледяного волка и огненного дракона. Учитывая, что Второй был примархом, он вполне мог преображаться во что-то более масштабное, но не с такими «отходняками», которые были у Атока и Бьярки (если что, это из «Ярости Магнуса» Макнилла).

Итого, по сумме вышеприведенных фактов Азирнот не имеет отношения к некронам, как и руки Ферруса Мануса. Вот почему я вообще задумался о мифе про серебряного змия. Ведь версия с некродермисом при ближайшем рассмотрении не выдерживает критики. Да и «отравился» Феррус до того, как завладел руками, что я подтвердил выше.

Вот здесь уже точно можно было поставить точку, потому что, кажется, свою позицию я отстоял настолько, насколько это возможно (разумеется, едва ли ее можно считать истиной в последней инстанции и я прекрасно понимаю, что тут много полемичных моментов). Но заканчивать этот разговор рано, ведь есть еще один финт, о котором я упомянул в самом начале и обещал к нему вернуться. Путешествия во времени. И нет, я не буду приводить в подтверждение Сайфера, потому что там ничего нельзя доказать, лишь подтягивать лорные факты к собственным умозаключениям (что я и делал весь стрим про него). Однако у нас есть вполне конкретные события, которые я могу привести в пример.

По удивительному стечению обстоятельств один из самых ярких эпизодов времен ВКП касается непосредственно Ферруса Мануса. В рассказе «Урок Железа» Гаймера Десятый легион под руководством своего примарха встречает вынырнувший из варпа корабль, который сходу не удается опознать. Взойдя на него, Железнорукие вскоре понимают, что это судно их легиона, но… не такое, каким должно быть. Командные протоколы немного отличаются, а на стенах кроме Высокого Готика присутствует Лингва Технис (чего не было в 30к, но появилось в 40к у Ордена Железных Рук).

На командном мостике Феррус находит мертвого космодесантника. Это определенно воин Десятого, о чем говорит символика на доспехе, но он жутко аугметирован. Насколько жутко, что Манусу становится противно, и он говорит: «Не бывать этому, пока я жив». И действительно, пока он был жив, его сыновья использовали много аугметики, но не переходили определенные границы. В дальнейшем все стало значительно хуже, а Орден Железных Рук не просто заменял вообще всё аугметикой, кроме мозга, но также регулярно проворачивал Ключи Хель (подтверждение – в романе «Железная ярость» Райта, о котором у нас уже был отдельный разговор).

Еще один вопиющий пример извлекаем из Codex Supplement: Black Legion (вновь спасибо Нику Сумарку). Цитирую:

Однажды Абаддон высадился на проклятой планете, где время шло вспять. В недрах этого мира князь демонов Тзинча обвился вокруг ядра, ведя обратный отчет событий с конца всех дней. Разоритель страстно желал получить подобную силу, поэтому он окунулся в потоки времени, чтобы столкнуться с демоном.

Многие годы обратились вспять, прежде чем Абаддон добрался до князя и предстал перед ним, требуя повиновения. Насмехаясь над самонадеянностью смертного, демон попросил Разорителя назвать хоть одну причину, почему он не должен убить его на месте. Абаддон не стал объясняться, а лишь предложил дьявольскому существу сыграть в игру. Если Разоритель угадает имя демона, то князь поклянется в верности магистру, в противном случае – Абаддон отдаст ему все свои могущественные артефакты, однако при этом создание должно будет назвать собственное имя, дабы доказать, что оно не схитрило.

Не в силах устоять, демон принял все условия игры, посчитав смертного глупцом и выскочкой. Однако демон не знал, что Абаддон предлагает ему эту игру уже во второй раз. А в первый раз Разоритель проиграл, однако он узнал настоящее имя князя. Распрощавшись со своими артефактами, Иезекиль шагнул назад во времени и вернулся к тому моменту, когда он еще не приземлился на эту планету, блуждающую в варпе. Разоритель успел оставить будущему себе сообщение, прежде чем был уничтожен временным парадоксом. Теперь события получили иную ветвь развития.

В конце концов Разоритель подчинил себе Ксин’Горана, всемогущего демона времени. Сила новоиспеченного раба, что помнил события будущего и владел мощнейшими темными заклятиями, даровала Абаддону возможность предвидеть чужую кончину и самостоятельно строить свою судьбу.

Кроме того, что это безумно-имбовое событие, остаются два факта, которые критически важны в контексте нашего разговора. Во-первых, путешествия во времени действительно возможны, причем не спонтанные (как в «Уроке Железа»), а целенаправленные. Во-вторых, здесь упомянут временной парадокс (он же темпоральный парадокс). Это когда вернувшийся в прошлое человек меняет что-то, что исключает для него возможность в будущем совершить это путешествие в прошлое.

Существует два типа временных парадоксов. Первый тип – это причинно-следственная петля, то есть рекурсия. Когда событие становится причиной самого себя, что математически и логически невозможно. Второй тип – парадокс убитого дедушки. Он впервые описан в рассказе «Голоса предков» Шахнера. Там главный герой возвращается в прошлое и убивает своего дедушку до того, как тот познакомился с его бабушкой. Соответственно, один из его родителей и он сам никогда не были рождены. А значит, он не мог вернуться в прошлое и убить дедушку. А значит, его дедушка встретил его бабушку, у них родился один из родителей героя и в итоге на свет появился он сам. Появился, вернулся в прошлое и убил дедушку. А значит, одного из его родителей не было и он не родился…

Изначально парадокс убитого дедушки показывал, что путешествия во времени невозможны. Однако сегодня есть две гипотезы, которые разъясняют его. Квантовая гипотеза говорит, что все свершенные события пребывают в суперпозиции, а это значит, что любые действия путешественника в прошлое не могут изменить будущего, которое уже свершилось (иначе бы оно не свершилось и он не смог бы путешествовать в прошлое). Согласно другой гипотезе, вернувшись в прошлое и изменив его, путешественник создает альтернативную линию времени. В принципе, «Назад в будущее» Земекиса отлично демонстрирует эту гипотезу, так что нет смысла ее пояснять.

Лор Вархаммера, учитывая историю с Абаддоном, может склоняться к обеим гипотезам. В моем понимании, скорее верна квантовая. Это соотносится с механизмом предсказаний, который я описал выше. Нагляднее всего этот механизм мы видели в истории Талоса, где эльдары, пытаясь изменить незавидное для себя будущее, убили Валкорана, но это был не тот пророк Восьмого легиона, и получается, что ничего они не изменили.

Нечто подобное мы видим и в «Повелителе Человечества», где Император уклончиво говорит о том, что видит лишь вероятности. На мой взгляд, все проще: суперпозиция определяет, что мы не можем изменить прошлое, а будущее нельзя увидеть, пока оно не стало прошлым. Приходим к тому, с чего начали: время спирально, а история галактики повторяется. Вопрос в том, что если бы у «моего Второго» получилось вырваться из замкнутого круга благодаря финту с Феррусом, не создало бы это какой-нибудь парадокс, неминуемо уничтоживший галактику? Может, этого и боялся Император, а сын не хотел слушать, потому что подобно Магнусу «знал, как лучше»?

Эти выводы логичны, но на данный момент недоказуемы. Поэтому я честно предупредил, что вторая часть беседы – моя фантазия, пусть даже я по-прежнему пытаюсь как-то подтвердить свою позицию-суперпозицию…

Кстати, если Император действительно знал, что ключевые вехи не изменить, это объясняет, почему он абсолютно спокойно отнесся к «истине», спрятанной в разуме Кая Зулана. Просто потому что он раз за разом сражается с Четверкой в образе Хоруса и раз за разом оказывается на Золотом Троне. Поэтому же, вероятно, Император и не особенно старался договориться с Ангроном, Мортарионом, Магнусом, Пертурабо, Кёрзом. То есть с теми, чье предательство потенциально можно было не допустить, просто поговорив по душам и раскрыв некоторые карты.

Но если нет вариантов в таймлайне 30к, возможно они есть в таймлайне 40к? Тут уже становится понятнее, что Император делал 10 тысяч лет на Золотом Троне и почему все это время (почти) бездействовал Лоргар, своим «Лектицио Дивинитатус» сыгравший отцу на руку, но осознавший это много позже. Вероятно, Повелитель Человечества готовил очередной финт в попытке изменить течение времени и таки построить свое Светлое Будущее. Если так, то винить его не за что. А Ферруса все равно жаль почти так же, как Ангрона. Ведь получается, что обоим даже не дали шанса.

Но вопрос в другом. Почему все должно было сложиться именно так?.. Почему для галактики смерть Горгона Медузы – непреложный факт, свершенный в прошлом и которому еще предстоит непременно свершиться? Полагаю, по той же причине, почему Второй и Одиннадцатый при любом раскладе отворачиваются от Императора и предают (до того, как это стало мейнстримом). Потому что в этой игре не может быть победителя. А в темном мраке далекого будущего есть только война…